— А зачем гномам это надо было?
— Что это?
— Восстанавливать Дар.
Он посмотрел на меня как на… Посмотрел, в общем.
— Так они же лекари! У них работа такая. Можно сказать призвание. Лекари миров.
5
Хромой Том, по прозвищу Кэп, сидел за старым столом, в комнате бывшей когда-то роскошным кабинетом двухэтажного особнячка. Подогнув больную ногу и морщась от ноющей боли в колене, он угрюмо разглядывал собеседника, развалившегося в чужом кресле как в своем собственном, и удивлялся точности прилипшего прозвища. Плоские скулы, кукольные бледные губы, крохотный нос с почти незаметными ноздрями, белесые короткие брови и черные, блестящие, яркие глаза, расположенные на лице точно посередине.
— Я был должен Тилю. Не тебе, — в третий раз повторил Том кривившемуся Пуговице.
— Ладно, — показательно вздохнул Кема, вытащил из-за пазухи пару свитков, обмотанных лентами - один черной, другой зеленой. Кинул на стол. — Раз ты такой упертый… Видно ты стал настолько немощным, что не помнишь, как заключал договор. Знакомые вещички?
— Здесь нет красного.
— Правильно. На товар, который ты должен был привезти, мы скидывались втроем. Я, Тиль, и… еще один. Ты об этом не знал, но ведь мог и догадаться, почему подписываешь целых три свитка, правда? Кто третий, тебе знать не по чину. Но, я выкупил у него красный свиток. Это я намекаю, что ты все равно остался должен. Мне.
— Здесь два свитка. Один из них…
— Один из них безногого придурка, который потерял берега, и возомнил себя самым умным. Но, Хозяйка все видит, вот он и поплатился. А я прибрал к рукам его дела, раз уж так повезло.
— Не тебе взывать к справедливости богини. Думаешь, я не понял, что это ваши висельники меня тогда за мысом у Росских гор встретили? А в живых оставили, чтобы я всю жизнь на вас, мразей, лямку тянул.
Пуговица растянул губы в деревянной улыбке.
— Так чего в управу не пошел? В Службу Порядка заяву не написал? Есть свидетельство твоим словам? Нет. Вот и не открывай пасть. И раз уж у нас с тобой такой откровенный разговор, ответь-ка мне: ты ведь знал, что везешь? Знал. Ты не мог не заглянуть в эти ящички. Ты ведь был капитаном, хорошим капитаном. А хороший капитан на своем судне должен знать всё. Да, чего там! Ты обо всем догадался еще когда договор подписывал.
— У меня жена умирала! Падаль ты! — не выдержал Том и привстал, пытаясь дотянуться до клюки. — Лекарь готов был ее вылечить! И вылечил бы, заплати я столько, сколько он просил!
— И ты до сих пор в это веришь?
Голос Кемы ударил под дых. Том бессильно упал на стул, а Пуговица скривил губы в усмешке.
— Не веришь. Это ты себя так успокаиваешь - нас мразями обзываешь. А ведь мы тебе просто предложили. Ты отказался? Нет, ты не отказался. За все надо платить, Кэп.
Бывший капитан устало смотрел на задрожавшие пальцы. Он мог бы сейчас вцепиться в горло ублюдку, но однажды он попытался, и ему доходчиво объяснили, что не стоит этого делать. Очень доходчиво. Да, он мог бы давно шагнуть за грань, наплевав на побасенки храмовников о грехах, но становиться предателем для дочери не желал. Лучше платить подонкам.
— Больше чем Тилю, я отдавать не смогу, — глухо проговорил он. — И так еле-еле тянем эту конфетную.
Пуговица с нескрываемым презрением рассматривал калеку.
— А хочешь, — вдруг спросил вкрадчиво, — я тебе оставлю эти свитки? Сейчас.
Том с ненавистью глянул на развалившегося перед ним бандита, а тот снова полез за пазуху. Долго шарил там, и, наконец, поставил на стол крохотный пузырек коричневого стекла. У бывшего капитана заходили желваки на скулах.
— Никого травить не стану!
— И не надо. Это… снотворное. — Кема Пуговица пожамкал кукольными губами. — Два свитка, мой и Тиля, я отдам сейчас. В знак доверия, так сказать. Третий – когда человек будет у меня. Согласен?
Глава 4
1
Ранним утром двор потихоньку набиравшей респектабельности корчмы «Три Карася» напомнил бы стороннему наблюдателю тренировочную площадку, на которой скакала с мечами и прочими предметами далеко не первой необходимости небольшая группа из пяти человек. Четверых взрослых и одного мальчишки.
И если утреннее появление на тренировке Алабара Машку повеселило, но не удивило, то когда, протирая глаза и откровенно зевая, во дворе показался сонный лекарь, раздалось дружное и протяжное «гы-ы».
— Не иначе кто-то сильно потоптался по самолюбию нашего эскулапа, если он решил вспомнить хотя бы элементарные бойцовские навыки, — прокомментировал Машка появление лекаря. — Ты чего в такую рань выполз, естествоиспытатель?