— Ты мне всегда говорил, что необразованными людьми легче управлять. А теперь выбираешь для своих детей незавидную участь темноты. Пока в Хойтоголе школу организуют, они вырастут. Даже дочь твоя не успеет выучиться грамоте. А в центре они получат все возможности. Подумай, друг.
Умерла первая дочка. Ошор не мог забыть слов своего товарища и по прошествии года. В конце мая 1923 года родилась Дулма. Вскоре после её рождения Ошор посетил родовой обряд, после которого сразу объявил семье, что пришла пора переезжать в Кырен, совсем недавно даже поселением не признававшийся, оставаясь местом для молитв с одноимённым дацаном, а ныне гордо именовавшийся улусом и центром Тункинского аймака.
Осенью, как только листва на деревьях пожелтела, семья Ошора Раднаева переехала в Кырен. Дулма всю жизнь считала это село своим родным, другого и не помнила. Здесь родилась её младшая сестра, а спустя десять лет умерла мать. Их дом стоял на окраине. Отцу поначалу выделили жилье в одной из построек бывшего дацана, но тот напрочь отказался жить в нем, поэтому семья временно ютилась в юрте. Дулма всю жизнь помнила запах того жилища, немного едкий и в то же время родной, умиротворяющий. Считается, что каждое срубленное дерево укорачивает жизнь человека. Поэтому буряты никогда не строили больших домов. Но кузнец знал, сколько времени ему отведено прожить в этом мире, и позволил себе построить просторный деревянный дом, высокий, как у русских, недалеко от реки и леса.
Оставшись вдовцом с пятью сыновьями и двумя дочерьми, кузнец Ошор так и не женился повторно. Сноровистая Дулма взяла в свои руки бразды правления в доме и заботу о младшей сестре. Она охотно управлялась с готовкой, стиркой и уборкой. Сыновья кузнеца активно трудились в колхозе. Ошор же в свое удовольствие работал, иногда привлекая к делу старшего Бимбу.
Окончив среднюю школу, Дулма пошла работать в колхоз. Грамотная и спорая, она быстро вошла в круг уважаемых работниц. В начале августа 1939 года, засидевшись за бумагами, Дулма не заметила, как наступил вечер. Она собрала документы и письменные принадлежности со стола, намереваясь идти домой. В дверь постучали.
— Добрый вечер, — в контору вошла худенькая низкая женщина в выцветшем платке на голове.
— Здравствуйте, — вежливо ответила Дулма. — Вы по какому вопросу?
— По вопросу трудоустройства. Я из колхоза "Красное Знамя", работала там дояркой, сейчас вот переехала с сыном… — У нас полный штат доярок.
— Мне подойдет любая работа. Только возьмите меня, прошу вас, — женщина умоляюще смотрела на Дулму. — Мы из Тор приехали. Я вдова. Сын окончил семилетку ещё три года назад, ему надо учиться дальше, а там нет средней школы. Прошу вас…
— Я всего лишь секретарь и такие вопросы не решаю. Приходите завтра утром, поговорите с начальством. Вас в любом случае возьмут, только на какую работу, я не знаю.
Дулма вышла из здания конторы вместе с женщиной. На дороге её ждал высокий молодой парень, судя по всему, сын. Он сидел на телеге, свесив одну ногу и беззаботно жуя кончик длинного стебелька травы. Дулма, заметив его взгляд на себе, смутилась и быстро попрощалась с женщиной, повернув в сторону дома.
На следующий день та женщина снова пришла в контору. Дулма видела, как она зашла в кабинет председателя. Сама же тайком выглянула в окно, но на дороге никого не оказалось. Приезжую вдову оформили уборщицей и по совместительству дворником, по её же просьбе, из-за сильной нужды в деньгах. Позже Дулма узнала, что зовут кроткую женщину Даримой Пурбуевной, а ее сына — Аюшей. Иногда, ближе к вечеру, он приходил помогать матери, приносил воду и выносил использованную. Зимой же, в период снегопадов, Аюша стал приходить ежедневно, он полностью взял на себя материнские обязанности дворника. Дулма тихонько наблюдала за ним сквозь крошечное, но щедро расписанное блестящими зимними узорами окно. Ей нравился этот скромный тихий парень, так заботливо помогающий своей маме.
В конце января Дарима Пурбуевна, простудившись, не вышла на работу. В один из этих зимних вечеров Дулма по привычке засиделась за бумагами. Почувствовав резь в глазах от напряжения, она по привычке выглянула в окно. Улицу осветила молодая луна. Непривычно большие снежинки искрились в её волшебном сиянии. Взгляд Дулмы наткнулся на тёмную фигуру. Это Аюша разметал снег на тропинке у входа в контору. "И зачем метет? Снег ведь только повалил, завтра опять мести придётся" — подумала Дулма.
"Сразу видно, что не местный, наши парни те ещё лентяи. Интересно, сколько ему лет?". От мыслей её отвлек сам Аюша. Он остановился, поднял глаза от земли и посмотрел прямо на неё. Дулма резко отвернулась, почувствовав, как щеки наливаются краснотой. "Окно замерзшее, вряд ли он увидел, что я на него смотрю". Дулма собралась, оделась и снова выглянула в окно. Аюши уже не было. Она вышла из здания и, махнув на прощанье сторожу рукой, быстрым шагом направилась в сторону своего дома.