– А ты правильно его заварил, Дарий? – спросил мистер Апатан за моей спиной.
Мистер Апатан оказался даже ниже, чем Толстячок Болджер, но каким-то образом он умудрился занять все свободное пространство, встав между нами, чтобы наполнить чашку нужным ему образцом.
Толстячок подмигнул мне.
– Увидимся позже, Чайное Даше.
Даше.
Новая кличка с намеком.
Новые клички – всегда вопрос времени.
Трент кивнул Чипу, который расплылся в улыбке и безвинно махнул мне, как будто только что не подыгрывал тому, кто меня унижал. Толкаясь и хохоча, они вышли из магазина.
– Спасибо, что заглянули в наш «Чайный рай», – сказал я. – Ждем вас снова.
Обязательное Корпоративное Прощание.
– Он только что назвал тебя Чайным Саше? – спросил мистер Апатан.
– Нет.
– А про ситечки наши ты ему сказал?
Я кивнул.
– Хм-м-м. – Начальник прихлебнул из своей чашки. – Ну что же. Все хорошо. Отличная работа, Дарий.
– Спасибо.
Я не сделал ничего, за что меня можно было бы похвалить. Заварить волшебный настой с ароматом флердоранжа мог каждый.
В этом вся суть «Чайного рая».
– Это был твой школьный приятель?
Очевидно, нюансы моего взаимодействия с Толстячком Болджером, Самым Скучным в Мире Хоббитом, полностью ускользнули от Чарльза Апатана.
– В следующий раз предложи ему «Черничное блаженство».
– Хорошо.
Выхлопные яйца
Велопарковки торгового центра «Шоппс», что в Фэйрвью-Корте, находятся у самого дальнего конца универмага, со стороны одного из магазинов одежды, в которых затовариваются Бездушные Приверженцы Господствующих Взглядов типа Толстячка Болджера и Чипа Кузумано. В таких еще везде развешаны плакаты парней без футболок, чьи прессы поддаются описанию только лишь в цифровых параметрах.
В моих носовых пазухах воевали сразу пять разных мощных ароматов парфюма, когда я шел мимо магазина. Когда я оказался на парковке, солнце еще не зашло, но ртутные лампы уже начали зажигаться. Воздух после нескольких недель дождей пах сухо и просторно.
Я ездил на велосипеде от школы Чейпел-Хилл до «Чайного рая» в торговом центре «Шоппс» в Фэйрвью-Корте с тех самых пор, как устроился сюда на работу. Так было проще, чем постоянно просить одного из родителей меня подвезти.
Но когда я добрался до парковочной стойки, моего велосипеда там не оказалось.
Внимательно присмотревшись, я понял, что теоретически это не совсем так: пропала только его часть. Рама была на месте, а колеса отсутствовали. Велосипед привалился к столбу, все еще закрепленный моим замком.
Сиденье тоже пропало; похититель оставил на его месте какой-то голубой бесформенный сгусток.
Ну, откровенно говоря, это был не голубой сгусток. А пара голубых резиновых яичек.
Я никогда раньше не видел голубые резиновые яички, но сразу понял, откуда они взялись.
Как я уже говорил, в торговом центре «Шоппс» в Фэйрвью-Корте не действует политика нулевой толерантности в отношении травли. В отношении краж – да, но, очевидно, это не касалось краж велосипедных сидений на парковке.
Рюкзак так и осел у меня на плечах.
Придется позвонить отцу.
– Дарий? Все хорошо?
Папа всегда так спрашивает. Я не о «Дарий?», а о «Все хорошо?».
– Привет. Не мог бы забрать меня с работы?
– Что-то случилось?
Какое унижение: рассказывать отцу о голубых резиновых яичках, особенно зная, что он будет смеяться.
– Что, правда? Выхлопные яйца?
– Что такое выхлопные яйца?
– Такие прицепляют сзади к багажникам, рядом с выхлопной трубой, чтобы показать, что у твоей машины есть яйца.
В затылке начало покалывать.
За один этот телефонный разговор мы с папой произнесли слово «яйца» чаще, чем может считаться здоровым для отношений отца и сына.
– Ладно. Я сейчас приеду. А рыбок купил?
– Ну…
Папа издал Вздох Разочарования Пятого Уровня.
У меня вмиг покраснели уши.
– Сейчас за ними сбегаю.
– Привет, сын.
Папа вылез из салона и помог мне погрузить велосипед без колес и сиденья в багажник своего «ауди».
Стивен Келлнер любил свой «ауди».
– Привет, пап.
– А что случилось с яичками?
– Я их выбросил.
Не хотел об этом вспоминать.
Отец закрыл багажник и забрался обратно в салон. Я бросил рюкзак на заднее сиденье и плюхнулся на переднее, положив на колени рыбок в тюрьме из пластикового пакета.
– Я уж было тебе не поверил.
– Знаю.
Дорога заняла у него полчаса.
А живем мы всего в десяти минутах езды.
– Мне очень жаль, что с твоим велосипедом такое произошло. Охрана в курсе, чьих это рук дело?
Я пристегнулся.
– Нет. Но я уверен, что это Трент Болджер.