За ним один за другим последовали остальные, пока не прошли все четырнадцать.
Я думала о том, что будет, когда мы подойдем к дому.
Если я закричу, услышит ли меня Дарио или кто-нибудь еще?
Меня убьют мгновенно, я это знала, но, по крайней мере, они будут знать, что кто-то идет.
Однако Турок, скорее всего, отступит…
… а потом прострелит голову моему отцу в наказание за мое предательство.
И все же я взвешивала варианты, как мне поступить.
Пока Турок не лишил меня даже этого выбора.
Он оторвал кусок скотча от рулона и сказал.
— Сожми губы.
Я сделала, как было велено, и он заклеил мне рот.
— Хорошо. Теперь веди нас дальше, — приказал Турок.
Я пошла дальше по лесу, пока не дошла до опушки.
Особняк Розолини стоял в лунном свете темный и неподвижный, почти в шестистах футах…
… и я была бессильна предупредить их.
Я прошла столько, сколько считала нужным, затем опустилась на четвереньки. Я поползла, путаясь руками в папоротнике и подлеске.
Пока моя рука не проскользнула сквозь траву.
Я на секунду задумалась о том, чтобы не говорить Турку и надеяться, что его люди не заметят этого…
… но если он узнает, что я ему солгала, то со злости убьет моего отца.
Поэтому я повернулась и жестом указала на землю.
Турок кивнул, и двое его головорезов раскидали траву и палки, открыв отверстие в земле. Другие посветили фонариками на каменные ступени, и мы вошли в подземный ход.
Когда мы подошли к железной двери, один из мужчин попробовал ручку. Она не поддавалась.
Я посмотрела на Турка и показала жестом:
— Видишь? Я же тебе говорила!
Он только усмехнулся.
— Если бы я позволил такой простой вещи, как эта, остановить меня, то никогда бы не добился успеха в жизни. — Затем он рявкнул. — Давай!
Двое мужчин прикрепили скотчем пакетики с темным порошком к петлям двери.
— Термитный порошок, — усмехнувшись, сказал Турок. — Союзники использовали его во Второй мировой войне, чтобы уничтожить самое большое артиллерийское орудие, когда-либо созданное нацистами. Он способен прорезать четыре дюйма стали, как будто это пустяк.
Третий мужчина зажег небольшую паяльную лампу и поджег один из пакетов.
— Отойди, — сказал Турок, оттащив меня подальше.
Вдруг он стал гореть ярко, как солнце, разбрасывая повсюду искры.
Я закричала, но скотч, заклеивший мне рот, заглушил звук.
Турок гоготал от удовольствия.
Когда искры угасли, на месте петли осталась лишь светящаяся дыра.
— Подожги другой, — приказал турок.
Они повторили процедуру. Когда все закончилось, и петли были уничтожены, бандиты с помощью лома взломали дверь. Пятеро крепких мужчин подхватили массивную металлическую плиту и опустили ее на землю.
— Продолжаем, — сказал Турок, и мы прошли через дверной проем в темноту.
Глава 50
Когда мы шли по каменному тоннелю, мне казалось, что я попала в фильм ужасов.
Лучи фонариков бандитов едва освещали наш путь…
Пистолет Турка упирался мне в затылок…
И каждый шаг приближал меня к предательству человека, которого я любила.
В его смерти и в смерти его братьев буду виновата только я.
Наконец мы добрались до прохода для прислуги.
Оттуда до потайной двери возле часовни было всего двадцать шагов.
Как только мы оказались в коридоре, бандиты образовали защитный круг, в центре которого оказались я и Турок. Их шаги отдавались от кафельного пола, когда они двигались по темному дому.
Затем мы вышли на парадную лестницу в холл.
— Вперед, — прошептал Турок.
Шесть человек поднялись по лестнице, держа пистолеты наготове.
Я поняла, что на каждого брата приходится по одному стрелку.
Адриано, Массимо, Роберто, Никколо, Валентино…
… и Дарио.
Мне хотелось закричать, предупредить их, но это было бесполезно.
Заклеенный рот заглушил бы любой звук, а вокруг меня и Турка было еще шесть бандитов. Любой из них убил бы меня, издай я хоть малейший звук.
Оставалось только молится, чтобы кто-нибудь из братьев услышал убийц и предупредил остальных…
… пока не стало слишком поздно.
— Через мгновение, — прошептал мне на ухо Турок, — все шестеро Розолини будут мертвы, а их империя…
Он так и не закончил фразу, потому что его оборвали выстрелы.
Я видела в темноте вокруг нас вспышки.
БАХ-БАХ-БАХ-БАХ-БАХ!
Я вскрикнула под наклеенным скотчем, уверенная, что умру.
Но это люди Турка падали возле нас замертво.
— ЧТО?! — зарычал Турок.
Он прижал меня к себе, как живой щит, и приставил пистолет к моему правому виску.
Из темноты вышли трое мужчин в черной одежде, их пистолеты были направлены прямо на нас.
Адриано…
Валентино…
И Дарио.
— Отпусти ее, — тихо сказал Дарио, его голос был спокойным.
— ОСТАНОВИСЬ! — закричал Турок. — ОСТАНОВИСЬ, ИЛИ Я УБЬЮ ЕЕ!
Дарио поднял руки вверх и направил пистолет в потолок.
— Адриано, Валентино… опустите оружие и отойдите.
Адриано попытался протестовать.
— Но…
— СДЕЛАЙТЕ ЭТО.
Адриано и Валентино направили свои пистолеты в пол, затем медленно отступили в тень.
— Вот так, — сказал Дарио. — Они отошли. Теперь отпусти ее.
Турок рассмеялся.
— Я так не думаю.
— Если ты отпустишь ее, я позволю тебе уйти отсюда невредимым. Даю слово.
— Твое слово, — усмехнулся Турок. — Ты считаешь меня глупым?
— Нет, но ты, наверное, думаешь, что я глуп. Иначе зачем бы вы тянули время?
Турок промолчал.
— Ты слышишь? — спросил Дарио.
В ответ была только тишина.