– Какой же я дебил, – выдохнул Джетт. – Я все думал: что не так? У них же сапоги одинаковые.
Но Генри и без него уже понял. Нет никакого общества любителей. Это посланники.
На лице широкоплечего был страх: застывший, серый. По лицам остальных тоже было ясно, как они перепуганы, но руки на древке стрел не дрожали. Генри на секунду прикрыл глаза. Бежать некуда, догонят. Их слишком много. К тому же тугая, прочная цепь больно впивалась в запястья. Но самым странным было то, что он все еще не чувствовал страха, только удивление. А люди не такие глупые, как он думал. Они мыслили, как охотники. Прикинуться простыми ребятами, дождаться момента, когда он потеряет бдительность, и связать ему руки – его главное оружие. Как просто.
Тут зашевелились трое, лежавшие у костра, сдернули с головы капюшоны, и Генри сразу узнал всех троих.
– Подтверждаю, это они, – угрюмо, будто через силу, сказал кудрявый посланник. На ярмарке он говорил, что его зовут Олдус Прайд.
– Ха! Попались! – взбудораженно крикнул Хью.
– Привет, – дружелюбно и неловко проговорил Сван.
Генри сразу понял, что произошло. Хозяин постоялого двора вызвал из-за него посланников. Братья сообщили, куда Генри собирался идти, – туда, куда указывала подсказка Барса. Кто-то из посланников (может, даже кудрявый) понял, что указывает она на Башню загадок, и они решили устроить засаду, а попали сюда раньше Генри, потому что шли по дороге, а не петляли по лесу. Отличный был план.
Кудрявый выступил вперед. Оружия у него не было, наверное, рука еще не зажила. Он смотрел прямо на Генри внимательно и непонятно, как будто глаза пытались сказать совсем не то, что голос.
– Стойте неподвижно, или мы стреляем, – сухо проговорил он. – Вы арестованы по приказу короля.
– Послушайте, – Джетт быстро облизнул губы, – вы чего? Я-то да, ладно, я понял, за побег из Цитадели не гладят по головке, но этот-то при чем? Ну, устроил он фокус, сжег пару навесов, так они были даже не старинные, и…
– Джетт, что ты несешь? – устало спросил кудрявый.
Остальные смотрели на него: значит, он был главным.
– Так он сбежал из Цитадели? Я так и знал, что ты преступник, уродец! – пронзительно крикнул Хью.
– Зачем в середине двери сердце? – задумчиво пробормотал Генри.
Джетт выдохнул сквозь сжатые зубы:
– Других вопросов нет?
– У сердца острые края, – негромко сказал Генри, глядя в одну точку.
– Не сопротивляйтесь, и мы доставим вас в Цитадель живыми и невредимыми. – Олдус помолчал. – Мне жаль.
– А нам нет! – подал голос Хью.
– Помолчите! – рявкнул Олдус.
И в ту же секунду Генри молниеносно повернулся к двери, с силой провел запястьем по краю сердца, чувствуя, как рвется кожа, и прижал окровавленный порез к каменному сердцу.
Раздался такой душераздирающий каменный скрип, что подскочили все, – и дверь распахнулась со скоростью, какой не ожидаешь от куска камня такой толщины. От неожиданности Генри рухнул вперед, Джетт тоже, Олдус закричал: «Не стрелять! Велено привезти живыми!», но над ними уже засвистели стрелы, со стуком падая на каменный пол башни. Генри со всей силы рванулся вбок, в темноту. Дверь с тем же жутким звуком захлопнулась, и стало тихо.
Генри сел, неловко держа связанные руки перед собой, втягивая воздух огромными глотками. В ушах перестало звенеть, и он понял, что посланники остались за наглухо закрытой дверью. В нее стучали чем-то тяжелым, слышались неразборчивые голоса. Чтобы выбить дверь такой толщины, им понадобится лет десять. Генри подумал об этом, и дыхание сразу выровнялось.
– Как ты догадался? – сдавленно пробормотал из темноты Джетт.
– На двери было написано: «Волшебство у тебя в крови, путник». Я подумал, кровь – то, что нужно.
Генри неловко поднялся на ноги. Хуже всего было то, что он бросил свой лук у двери. Вот ведь болван!
– Вытащи у меня нож, – скомандовал Генри.
Джетт достал нож у него из-за пояса, покачал его в руке и тут же заметно взбодрился.
– Да, ты прав, с ним мне как-то спокойнее. Спасибо, приятель.
Генри дернул руками в стороны, цепь звякнула и натянулась. Джетт, к счастью, сразу понял, что от него требуется, и начал пилить.
Цепь, конечно, не поддалась, но скрежет металла о металл разнесся под гулкими каменными сводами так ясно, что Генри едва не зашипел от досады.
– Хватит. Дай мне нож.
– Да ничего, я подержу, у меня хоть руки не связаны, а вот ты…
Но Генри уже пихнул его локтем, отобрал нож и огляделся.
В темноте слабо сияла длинная, узкая полоса света, как от приоткрытой двери. Он сделал шаг в ту сторону, и Джетт схватил его за плечо.