Если сунуть ложку пилильщику в зубы, он отвлечется, пока будет жевать. Вот только Генри не мог этого сделать: если б он коснулся ложки, она бы тут же сгорела. И тогда он рванулся влево, увернувшись от пилы, всем телом навалился на пилильщика со спины, и тот ткнулся мордой в груду деревянных вещей.
Генри сразу понял, что все рассчитал верно: пилильщик сжал зубы на обломке стула и начал жевать, будто не мог отказаться от вкусной деревяшки, которая попала ему прямо в рот. И тут Генри схватил его за основания пил, и они отвалились. Пилильщик, беспомощно ворочаясь, попытался спрятаться за груду деревяшек, но Генри бросился на него снова, прижал слепую, клацающую зубами голову к полу – и пилильщик дернулся, издал высокий, тонкий вопль и рассыпался в пепел. Генри отряхнул руки, надел перчатки и обернулся к остальным.
– Да! – завопил Джетт и затряс в воздухе кулаком.
Братья засмеялись и начали хлопать друг друга по плечам. Агата сидела с таким видом, словно не понимала – она страшно испугана или страшно обрадована.
Раздался оглушительный многоголосый скрип. Сначала Генри даже не понял, откуда он доносится, а потом сообразил: стены в этом доме из гладких, плотно сплетенных веток. Теперь они раздвинулись, и в каждой щели торчало по скриплеру. Они смотрели на Генри и издавали невнятные, но очень довольные звуки. Ветки на их головах, до этого по-зимнему голые, сейчас были покрыты набухшими зелеными почками. Генри нетвердо поднялся на ноги, и скриплеры исчезли – щели в стенах тут же срослись, – а через секунду дверь в зал распахнулась.
– Это было мощно! – взбудораженно крикнул Джетт и потащил Генри к двери. Остальные потянулись следом. – Пошли отсюда. С меня старых вещей надолго хватит.
Миновав коридор между залом и входной дверью, они вышли на крыльцо – и в них тут же что-то полетело. Генри рванулся назад, но потом понял, что опасности нет, – скриплеры, столпившиеся во дворе, зачем-то бросали в них розовыми, сорванными с деревьев цветами.
Скриплеров было столько, что Генри не знал, куда шагнуть, чтобы на кого-нибудь не наступить, и остановился на крыльце.
– Благодарю вас, Генри и его друзья! – важно сказал один из скриплеров.
И Генри наконец решился задать вопрос:
– Вы все по очереди говорите или все время один и тот же?
– Говорил с вами только я. Но я понимаю: первое время нас трудно различить. – Скриплер протянул руку в сторону, другие засуетились, передавая ему что-то, и он надел на голову зубчатый ободок из желтой бумаги. – Думаю, так будет легче. Я Пал, король скриплеров.
– Остальные не умеют говорить, да? – нерешительно спросил Хью.
– Умеют, просто не любят. Но сейчас я попрошу их постараться. Итак, все вместе, друзья.
Пал качнул в воздухе руками, и все скриплеры неразборчивыми голосами протянули:
– Спасибо!
– После потери Сердца люди изменились, и мой народ отказался с ними общаться. – Пал качнул головой, и все скриплеры разбежались так проворно, что Генри даже понять не успел, куда они делись. – Но я верил в людей и рад, что не ошибся. Я понял, что предсказанное скоро сбудется, когда накануне ярмарки встретил Олдуса Прайда.
– Кудрявого посланника, который мечтает нас посадить? – уточнил Джетт. – Слушайте, а можно еще вопрос? Мне он прямо покоя не дает. Как Сивард победил пилильщика?
– Секрет. Но, думаю, однажды вы его узнаете. – Скрип Пала сделался тоньше, и Генри понял: он посмеивается. – И кстати, о секретах, Генри. У меня есть для тебя три подарка. Вот первый из них.
И с этими словами он протянул Генри маленький деревянный ящик. Он достал его так быстро, что Генри даже не понял откуда.
– Это шкатулка секретов. Перед смертью Сивард спрятал в нее кое-что для тебя. Она устроена так, что, кроме наследника Сиварда, никто не сможет ее открыть.
Генри взял шкатулку. Она была из какой-то невесомой древесины, такая маленькая, что легко помещалась в кармане. Генри потянул крышку вверх, но шкатулка не открылась.
– Ха! Так я и думал! – проворчал Хью. – Ну-ка, дай я попробую.
Он взял шкатулку и с торжествующей улыбкой попытался открыть.