На картине кое-что спрятано: олень, нарисованый светящейся краской, которую можно увидеть только в темноте.
— Оу. Такого я не ожидал! — восторженно говорит Дрейк и даже чуть ближе подходит к картине.
Поскольку в комнате не абсолютная темнота, благодаря уличным фонарям и свету из соседних окон, я вполне могу разглядеть его силуэт и всю свою мебель.
— Но это еще не все. Не совсем уверена, что сработает. — После моих слов Дрейк на мговение поворачивается ко мне.
— Не разворачивайся, смотри на картину. Я должна кое-что подготовить, ладно? — я играю взволнованность и прошу его: — Ты можешь ненадолго закрыть глаза? Я не хочу опозориться перед тобой...
— Ладно. Но несмотря ни на что, я бы никогда не стал смеяться над твоим творчеством. — Мило сказано, но посмотрим, как буду смеяться я, после того как достану свою ультрафиолетовую лампу.
— Я пробовала делать такое всего пару раз. Возможно, света не будет достаточно. Ты закрыл глаза?
— Да. — Очень хорошо.
Я включаю ультрафиолетовую лампу и медленно подхожу к нему. Все мое тело дрожит.
Это как будто передо мной стоит ящик с котом Шрёдингера. Либо кот жив. Либо мертв. Сейчас оба варианта возможны.
Дрожащей рукой поднимаю лампу и говорю:
— Я рисую не так давно. Если это недостаточно красиво, я покажу тебе при следующей... встрече... — у меня перехватывает дыхание.
Свет от лампы освещает его затылок и шею.
Моя челюсть сжимается. Руки дрожат. Сердце, кажется, перестало биться.
Это такой момент в жизни, который длится, возможно, одну секунду, но такое ощущение, что вечность. Бесконечность, в которой теряется счет времени.
Я расстроенно смотрю на него и опускаю руку. Медленно обхожу Дрейка и останавливаюсь перед мольбертом.
— Выглядит хорошо, — говорю я и прошу Дрейка: — Ты можешь открыть глаза.
Мне не хватает сил говорить твердым голосом. Моей энергии хватает только на то, чтобы стоять здесь и держать лампу в руке.
Я еще могу промолчать.
Я еще могу сделать вид, что ничего не произошло.
Но я делаю выбор в пользу правды, даже если это означает, что моя жизнь больше никогда не будет прежней.
11. ДАРК
Я вижу как Дрейк открывает глаза.
— В моей руке ультрафиолетовая лампа. Бывают разные светящиеся в темноте краски. Есть еще и паста, если быть точнее. И ее тоже видно только при ультрафиолетовом свете...
— Ты очень креативная, — восторженно хвалит он меня и засовывает руки в карманы. Дрейк стоит расслабленно, в двух шагах от меня.
— Я использовала пасту, чтобы нанести еще один невидимый слой. Слово на картине, так сказать. Знаешь... — я опускаю взгляд, прежде чем нахожу смелость снова посмотреть на него.
— Мне нравится иметь секреты. Скрывать что-то от других. Но знаешь, что я люблю еще больше?
Дрейк улыбается.
С каким-то мрачным оттенком.
Прежде чем я успеваю что-либо сказать, Дрейк опережает меня:
— Разгадывать чужие тайны?
— Да, — говорю я расстроенно и сердито одновременно. Поднимаю руку и включаю ультрафиолетовую лампу. Она освещает картину, на которой отчетливо написано: «ДАРК».
Дрейк, или точнее Дарк, тихо смеется и завороженно смотрит на меня.
— Значит, ты догадалась. — Мне больше не требовалось подтверждения, но его насмешливый голос еще раз пронзает мое сердце, как иголкой.
— Зачем? — спрашиваю дрожащим голосом, борясь со слезами. Не дав ему ответить, продолжаю: — Зачем ты это сделал? Зачем все это? Это просто игра для тебя? Шутка? Прикол? Месть? Или ты действительно говнюк, чего бы мне очень не хотелось? — я сжимаю ультрафиолетовую лампу, но потом решаю положить ее на стол.
— Объясни мне... — я не могу сказать это со злостью, даже, несмотря на то, что в ярости. Поэтому повторяю еще раз твердым голосом: — Объясни мне!
— Это мне больше не понадобится... — Дрейк вынимает одну руку из кармана. Я понимаю, что он что-то держит, но не то, что могло бы быть.
И вдруг мои трусики начинают сильно вибрировать, и я вижу, как в его руке загорается красная лампочка.
— Проклятье! — ругаюсь я и начинаю оседать на пол. Но успеваю ухватиться за один из стульев, потом засовываю руки под платье и стягиваю с себя трусики, чтобы он больше не смог меня мучить.
— Даже, несмотря на то, что было чертовски весело контролировать тебя таким способом, — он заканчивает предложение, выключает вибрацию и снова прячет пульт.
Тяжело дыша, я сажусь и поспешно стаскиваю трусики, которые до этого были натянуты на уровне колен, отбрасываю их в сторону и поднимаюсь.