— Один… — пальцы крепко сжали смартфон, как только Мицуки остановился.
В этот миг всё потеряло смысл, стало таким неважным и блёклым. Стуки сердца замедлились в несколько раз, однако, то не мешало им болезненно пульсировать в висках. Воздух прекратил поступать в лёгкие.
3:33.
Окружение замерло, будто запечатлённое на снимке, или окоченевшее во льду. Мицуки, не выбиваясь из общей картины, тоже стоял на месте. Хоть где-то он, пусть и ненадолго, ощутил прекрасную обыкновенность, к которой так стремился раньше.
— Я хочу быть как все, — эта мысль посещала Хиросэ во время его беспощадных по отношению к самому себе тренировок. Она красной нитью вплеталась во всё, что юноша делал со времён появления антихриста.
Только Мицуки моргнул, как все жнецы, до этого проходящие мимо, стремительно отправились обратно. От них, словно от призраков, оставался тонкий белый шлейф света.
Они делали это неестественно, не по своему желанию. Это случалось само, как обратная перемотка. Вряд-ли такие манипуляции заметил кто-то кроме главного заключённого.
Освещение менялось, по мере того, как высоко успело подняться солнце.
Хиросэ опустил взгляд обратно в телефон, замечая взбесившийся циферблат. Тот быстро откатывался обратно, в прошлый день.
В шесть утра Мицуки, до этого твёрдо стоящий на ногах, вдруг потерял равновесие. Он бы сильно ударился о каменный пол, если бы падение не смягчила подушка.
С наступлением семи часов жнец обнаружил себя в кровати.
— Вот оно как… — тихо вымолвил Мицуки, неторопливо садясь.
— Проснулся? — Коллин взглянул на юношу, застёгивая манжеты, — Вот и правильно. Больше дел успеешь сделать.
— Это точно. — саркастично пробормотал Хиросэ, не утруждая себя честью посмотреть на соседа по комнате.
Лучше бы он притворялся спящим. Слышать такую фразу который раз подряд — настоящая пытка. Юноша не горел и малейшим желанием разговаривать с Коллином, да и не видел в этом толку.
Несколько раз он уже пытался выудить из учителя информацию о временных петлях, однако успеха это не принесло. Вероятно, старший жнец и не мог поведать ему ничего нового.
Из этого Мицуки сделал вывод, что и в библиотеке не найдёт книги на подобную тематику, раз всезнающий Коллин не дал ответа.
Может, нужные знания таились в башне, доступ к которой парень мог получить разве что от Вещего Духа. Но как, если конкретно в этот день господин отсутствовал?
Был ещё один вариант — уломать кого-нибудь из старших жнецов, например, того же Коллина. Осталось только чётко изложить мысль, а это требовало немало моральных сил.
Утихомирив шумные мысли, Хиросэ обвёл взглядом стопку книг. Он потерял смысл возвращать их в библиотеку на второй день после попадания в петлю. Всё равно из-за ночной «перезагрузки» они вернутся обратно.
Взяв телефон, юноша открыл общий чат с Шани и Аккеном. Жнец уведомил их заранее о полной занятости в этот день.
Несмотря на неприятное положение, Мицуки старался не унывать. В основном, он тратил время на чтение, тренировки и поиски способов по избавлению от антихриста.
Помимо всего прочего, Хиросэ получил ещё одну головную боль. Ближе к вечеру его посещали навязчивые мысли: Если он застрял в одном дне, а все остальные живут, как ни в чём не бывало — для них прошли две реальные недели? Кто-нибудь, в таком случае, задавался вопросом: «Где Мицуки?»
Те же самые Шани, Элиас, или Коллин. А Вещий Дух? Заметил ли отсутствие одного из слуг?
Шатен часто искал способ отвлечься от гнетущих размышлений, из-за чего нередко навещал Ньюэлла. С ним, в его уютной квартире, во время безмятежных разговоров, младший чувствовал себя защищённо. Поистине волшебная и спокойная аура Элиаса позволяла расслабиться.
Вечером, как раз таки, жнец вновь встретился с колдуном. Он старался говорить чётко, без отступлений:
— Уже две недели я просыпаюсь в одном и том же дне. Он длится не двадцать четыре часа, а двадцать семь. В три часа и тридцать три минуты таймер сбрасывается и всё возвращается обратно. Я проверил это вчера. То есть сегодня, ты понял.
— А-… — от неожиданности Элиас выронил полотенце из рук.
— В прошлую встречу ты говорил, что я должен проверить, откуда именно начинается перемотка и начинается ли. — Хиросэ сел на кровати, устало потирая глаз.
— Как ты-…
— Каждый день я читаю по странице фэнтези, которое ты даёшь мне в конце каждой нашей встречи, — со вздохом объяснил собеседник, — это мой личный календарь. А когда он закончится — перейду на другую книгу.
— Дай мне немного это обдумать, хорошо? — всё ещё ошеломлённый Элиас поднял полотенце и пошёл на кухню.
— Я не хотел тебя пугать, но это моя реальность, — Мицуки неохотно поковылял за ним.
— Но погоди, — через полминуты напряжённого молчания, колдун взял слово, — то, что ты описал, невозможно, если не вступать в контакт с артефактом времени. Ты описываешь эффект, как у него, однако… Насколько я знаю, он давно утерян.
— Ты не перестаёшь меня удивлять своими познаниями. — с разрешения старшего, Хиросэ налил стакан ананасового сока. Он уставился в ядерно-жёлтую жидкость.
Не очень приятный, но необходимый разговор пробудил в нём недавние воспоминания о странном сне. Осколок пронзил руку Натаниэля так легко, словно кусок подтаявшего масла. Когда раненая конечность осыпалась пеплом, юноша бросился на демона без тени сомнения и страха.
Им двигало что-то отдалённо знакомое. Неуловимое и противоречивое желание, берущее корни из тёмных уголков души. Сильное, чтобы побудить к убийству, но слабое, чтобы заполонить разум. Именно из-за этой уязвимости, глаз Мицуки точно уловил какую-то сверкнувшую на свету деталь, а ушей достиг отчётливый хруст, шедший откуда-то снизу, из-под его ноги.
— Наручные часы… — пробормотал Хиросэ, делая первый глоток освежающего сока.
— Они могут принимать любой облик в зависимости от желаний хозяина. — кивнул Элиас, посмотрев на жнеца, явно провалившегося в прострацию.
Мицуки поймал несколько взволнованный взгляд Ньюэлла и сел за стол. Осознание, что сон всё это время являлся реальностью, вовсе не оказалось столь страшным откровением. Но, раз так, то, слова Элиаса о дружбе тоже всё это время были настоящими, хоть жнец от них открещивался.
— Ищешь ли ты меня в реальности, друг? — язвительная мысль чуть не покинула губы парня, но тот вовремя заставил себя замолкнуть, так и не раскрыв рта.
— Сейчас я кое-что попробую. — Элиас отсоединил маленькую сферу от цепочки.
Та увеличилась в размерах и поднялась к потолку, закружившись в воздухе. От её колец и основания исходили золотые лучи, раскрашивая стены уютной кухни.
— Решил устроить вечеринку? — грустно усмехнулся Мицуки, вновь припадая губами к краю стакана.
— Не совсем.
Не прошло и минуты, как лучи погасли, а сфера вернулась к крохотным размерам и присоединилась к цепочке.
— Ничего. — подытожил Ньюэлл, — мы находимся в том промежутке времени, когда ты не знаешь в лицо обладателя артефакта. В ином случае сфера бы смогла обнаружить вмешательство и отразить его.
— Понятно. — Мицуки допил сок и отодвинул опустевший стакан, уткнувшись лбом в руки, сложенные на столе. В тайне он надеялся, что именно сфера поможет ему спастись, а посему так расстроился.
Элиас поставил еду в микроволновку, хотя, сомневался, что после узнанного кусок в горло влезет.
— Как тебе эта сфера вообще попалась? — спросил Хиросэ, не поднимая головы.
— Это произошло случайно, но я взял её только чтобы спастись, — Ньюэлл наблюдал за едой, крутящейся в микроволновке, — у меня не было корыстных целей. Просто выживание.
— Выживание… — тихо протянул Мицуки и поднялся из-за стола, — Я пойду, пожалуй.
— Так скоро? — Элиас обернулся.
— Я хочу побыть один. — неопределённо ответил юноша, прикасаясь к пурпурному кулону.
— Так будет лучше. — заключил он, падая на кровать.
Хиросэ укрылся одеялом с головой, медленно выдохнув. Жнец пытался анализировать свои чувства. Почему же он так сильно расстроился, что не захотел находиться рядом с Элиасом? Наверное, всему виной чрезмерная надежда. Не стоило после нескольких удачных спасений так расслабляться и наивно полагать, что Ньюэлл — универсальное лекарство.