— Нет, не нужно! — опасливо крикнул брюнет, хватая парня за руку, — Ты не выдержишь такой нагрузки. Это погубит тебя и т-ты-…
Он, несмотря на желание говорить дальше, закашлял. Из его рта, носа и глаз полилась черная жидкость. Мицуки ужаснулся и схватил парня за плечи:
— Что с тобой?!
— Пожалуйста… — сипло шептал парень, цепляясь за одежду жнеца, — Не слушай его… Не слушай…
Тело иссыхало. Ноги не держали парня. Ранее чёрные волосы седели, а небесного цвета глаза меркли, теряя даже малейшую способность видеть.
— Я не буду, — слова вырвались быстрее, чем Хиросэ о них подумал, — скажи, как его победили!
Тотчас грудь пронзила боль. Она неведомым образом прожгла одежду, оголяя странную метку. Мицуки не намеревался отпускать страдающего, пусть теперь это становилось невыносимым испытанием. Шум, бушующий в ушах, не позволил услышать ответ.
Хиросэ крепко обнял безымянного, уткнувшись в плечо:
— Пожалуйста, скажи мне!
Он вдруг перестал чувствовать чужое тело в своих руках. Миг — и по его ладоням стекал пепел, разносимый ветром по уничтоженному полю.
Мицуки обессиленно упал на колени, в ужасе сжимая маленькую горсть пепла в ладони. Дождь усилился, полностью закрывая обзор.
Хиросэ очнулся на том же месте, где соединил обломки. Его конечности неестественно перекручены, но не настолько, чтобы считаться сломанными. Челюсти непривычно ныли, будто он сам сидел с открытым ртом. Глаз, всё это время скрытый повязкой, впервые за столько лет истёк кровью.
— Э-Элиас? — Мицуки сипло подал голос, разжимая пальцы.
Рукоять бесшумно упала на ковёр. Хиросэ сорвал повязку. Больной глаз пульсировал и невыносимо зудел внутри. Так сильно, что жнец намеревался разодрать его ногтями.
Ньюэлл, слыша своё имя, оставался на месте. Он сжал край стола и зажмурился, тяжело дыша. Как бы ему хотелось заткнуть уши.
Мицуки от безысходности сдавливал кожу вокруг глаза, мыча от усилившейся боли. Веко с тяжело открылось. Из-под тёмной глазницы показалось что-то крохотное и острое. Юноша зацепился пальцами за него и поспешно вытащил прочь. Именно эта соринка и была причиной столь навязчивого зуда.
Замыленный болью взгляд заметил ничто иное, как осколок чёрного металла, перепачканного в крови. Жнец закрыл кровоточащий глаз ладонью, истошно промычав.
— Что такое? — Элиас выглянул с кухни, держа в руках аптечку. Его здорово тряхнуло от увиденного. Колдун подбежал к другу и первым делом принялся вытирать чужую кровь, — Чт-что ты с собой сделать успел?!
— С-сам не знаю, — всхлипнул Мицуки, прежде чем единственный зрячий взгляд потерял ясность.
Ньюэлл хлопотал над другом, пока не убедился, что всё в порядке. Выбросив вату, пропитанную кровью, Элиас убрал аптечку на место и сел рядом с гостем, закрывая лицо руками. Хиросэ молчал, отходя от потрясения. Пальцы непроизвольно зажимали между собой чёрный осколок. Как долго он был внутри?
Мицуки вспомнил первые дни в Мире Мёртвых. Весь этот ужас начался после того, как Вещий Дух разрубил его голову. Поэтому глаз так долго не регенерировал и в итоге ослеп. Всё это время внутри него был этот прокляты́й осколок. Но, неужели он отвалился от косы господина? Это случилось тоже из-за Антихриста?
Жнецы особого назначения собрались в просторном, тускло освещённом зале. Среди них был и Николай, почти в первых рядах. В середине полупустого помещения стучало Сердце, обвивая пульсирующими ветвями стены и потолок.
Мертвецы, все как один, призвали шкатулки и опустились на колени, составляя коробочки перед собой. Вещий Дух, как только все были готовы, поднял руки к потолку.
Шкатулки выпустили из себя сгустки энергии, что были когда-то агрессивными осквернёнными. В каменном полу открылась чёрная воронка, куда господин изгнал их. Как только адский портал закрылся, жнецы выпрямились, в срочном порядке покидая зал.
Николай недолго смотрел на господина. Вспомнив о просьбе Мицуки, он достал телефон и отправил тому короткое сообщение, после чего удалился вместе с остальными.
Оставшись один, Вещий Дух развернулся к Сердцу. Стоило едва коснуться искусственной плоти, как ладонь сама приросла к ней. Процесс запущен.
Мужчина тяжело выдохнул через нос. Его покидала лишняя энергия, которую он поглотил прошлой осенью. Господин знал, что вместе с этим, Сердце не погнушается взять больше обещанного, если Евгений не успеет отпрянуть.
Бледная кожа покрывалась фиолетовыми венами. Губы синели, а похолодевшее тело пробила дрожь.
«Кормёжка» шла недолго, всего пару минут, но господину казалось, будто прошёл час. Отстранив руку от напитавшегося Сердца, Вещий Дух почувствовал запах свежей крови, а после и боль с новой силой дала о себе знать.
— Перестарался, — он стиснул зубы и неспеша отправился в покои, пока ещё мог ходить.
Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Пространство вокруг сужалось, переворачивалось с ног на голову. Звон в ушах не позволял ничего расслышать. Порой казалось, будто его кто-то окликал, но мужчина не оборачивался. Уставший разум способен на многое.
Приглушённый зов слышался где-то далеко, словно за пределами коридора. Вдруг, на плечо Вещего Духа легла рука.
— Господин? — теперь голос звучал гораздо чётче. В нём читалась печаль, волнение и одновременно радость. Тёплая радость.
— Ты стал другим, — с долей усмешки подметил мужчина.
— Верно, — грустно согласился Мицуки, ненавязчиво предлагая помощь.
Переместившись с Вещим Духом до комнаты, Хиросэ не успокоился, пока не уложил его в кровать.
— Ты не просто так искал меня. — запыхался старший.
— Я хочу получить разрешение на доступ в башню, — кивнул жнец, умалчивая, что вместе с этим хотел ещё раз посмотреть на своего хозяина.
Он надеялся, что с их последней встречи чувства нисколько не изменились, а лишь замёрзли на неопределённый срок. Его сердце не трепетало от нахождения рядом с Вещим Духом. Мицуки грелся в долгожданном спокойствии, о котором он раньше мог лишь грезить.
— Я тебе его даю. — коротко кивнул господин, прикасаясь к руке слуги, чья ладонь теперь обрела чёрный рисунок в виде пера.
— Вы даже ничего у меня не спросите? — изумился жнец.
— Я знаю, что так нужно, — он расслабленно улыбнулся, — ты готов.
Мицуки сжал пальцы мужчины и прикрыл глаз, как только его настигла ясность. Он покорно опустился на колени перед кроватью и благодарно уткнулся в руку господина, судорожно выдыхая:
— Вы жестокий.
— Это верно… — Вещий Дух напоследок глубоко выдохнул и замолк. Его дыхание замедлилось. Наконец-то боль отступила.
Чёрная рука расслабилась и легла на одеяло, как только жнец отпустил её.
Мицуки просидел у кровати довольно долго. Он смотрел на холодное, и одновременно умиротворённое лицо. Пальцы едва коснулись чужой кожи, обводя выпирающую от истощения скулу.
— Отчего-то я не могу вас оставить в одиночестве. — шёпот не дошёл до ушей спящего, настолько тихим он был.
Хиросэ обошёл кровать и сел на свободную половину, посмотрев на господина через плечо. Тот не шевелился. Лишь его грудь слегка вздымалась.
Мицуки лёг рядом, предварительно сняв обувь. Он сложил руки на груди, любуясь спящим мужчиной. Губы сами расплылись в спокойной улыбке. Глаз смыкался, несмотря на страх перед сном. Может, если Хиросэ уснёт рядом с хозяином, всё обойдётся.
Жнец повернулся на бок, кладя голову на плечо Вещего Духа.
— Даже если в вас нет ничего человеческого, — тихо выдохнул парень, позволив себе обнять руку хозяина, — моё отношение к вам не изменится.
Печальный изумрудный глаз сомкнулся. Мицуки хотел, чтобы этот момент повторялся бесчисленное количество раз. Только здесь он мог показать уязвимость и не быть осуждённым или неправильно понятым. Господин знал его настоящего и никогда не судил за слабость.
Сейчас Вещий Дух тоже поступил подобным образом. Он молча внимал, лёжа в родных объятьях. Ему так больше нравилось.