— Ты… Старший? — тот прищурил глаза, уверенно кивая.
— Я в долгу не останусь, — кладя ладонь на сердце, пообещал Хиросэ.
Мужчина подошёл ближе и протянул руку, другой держась за портальный камень на шее.
— Ах, понял…
Стоило случиться рукопожатию, как яркое свечение перенесло обоих ближе к башне. Отшатнувшись, Мицуки бегло осмотрелся. Его тело пробрал странный трепет, который тот ощущал разве что когда оказался на поляне с порталом в Ад. Как давно то было…
Младший снова окинул взглядом огромное строение, сверху которого шёл свет, почти как от маяка. Хиросэ отошёл на приличное расстояние:
— Что это там светится?
— «Главные часы» — уже в заметках написал Йохан и показал ему, — «они подстраивают под себя всё время в Мире Мёртвых.»
— Всё?.. — Мицуки поджал губы, — Я могу посмотреть на них поближе?
— «Тогда придётся полетать» — Йохан призвал косу и оседлал её. Она ненамного поднялась в воздух, позволяя юноше залезть на неё, что тот и сделал.
Вместе они долетели до самой верхушки. Оттуда сильнее ощущалось энергетическое давление, от которого Мицуки поплохело. Всё началось с растущей головной боли.
— «Для того, кто прожил здесь всего год ты неплохо держишься» — написал Йохан, пока Хиросэ заворожённо смотрел на движущуюся стрелку под толстым стеклом, — «у других обычно головы взрывались.»
— Это потому, что я тут больше года, — мысленно ответил он, — хоть что-то хорошее от моего заточения.
Чем дольше Мицуки находился у часов, тем сильнее их энергия давила на него. Руки тряслись, сердце безумно колотилось, во рту ощущался горький привкус крови.
— Т-ты часто тут бываешь? — юноша достал телефон и взглянул на время. До полной перезагрузки оставалось меньше минуты.
Жнец покачал головой и, видя ухудшающееся состояние Мицуки, решил спуститься вниз. Как только коса начала снижаться, парень испуганно сжал запястье мертвеца и покачал головой:
— Прошу, дай ещё несколько секунд.
Йохан нервно посмотрел в сторону часов. Вдруг, стрелка остановилась, и когда это произошло, от часов хлынула большая энергетическая волна. Прошло несколько секунд, прежде чем она обогнула всю территорию Мира Мёртвых. Это объясняло ту странную паузу, которую иногда наблюдал Хиросэ, задерживаясь допоздна.
— Это-… — не успел он поделиться открытием, как стремительно полетел к земле от того, что страховка в виде косы Йохана пропала вместе с её хозяином.
Очнувшись в кровати, Мицуки вскочил как ужаленный, чем перепугал Коллина:
— Ты чего?
— Часы… Всё началось с них… — пробормотал юноша, поднимая задумчивый взгляд на мужчину, — Можно вопрос?
— Только быстро.
— Насколько прочное стекло на часах башни? — Хиросэ постарался спросить об этом как можно невиннее, чтобы мертвец ничего не надумал.
— Очень прочное, — нахмурился собеседник, — такое же использовали на маяке во время Заключительной Войны. Что бы ты там не придумал — сломать тебе его не удастся, если ты каким-то образом не попросишь ангелов о помощи, — последнюю фразу он сказал с нескрываемой насмешкой. Рай не отвечал даже Вещему Духу, так что какого-то сломанного жнеца с атеистическими наклонностями он точно не услышит.
— Мне просто кошмар приснился, где стекло треснуло и разбилось, вот я и спросил — выкрутился Мицуки и слабо подтянул уголки губ, — ничего дурного я и не думал.
Когда Коллин ушёл, Хиросэ положил голову обратно на подушку и уставился в потолок.
Из прочитанных книг и бесед с Элиасом он знал, что тот маяк послужил инструментом для спасения всего мира во время затяжной войны.
Сквозь него пропустили невыносимо яркий луч. Его свет обогнул всю Землю и заставил время живых существ замереть.
Остались нетронутыми только миротворцы, имеющие при себе лунные камни, которые и отразили эффекты «паузы» и «забвения». Эти люди совместными усилиями уничтожили «неугодных» вместе с частью настоящей истории, а после довели своих лидеров до вершины правления.
Но сейчас Мицуки волновало не это. Мысленно он вновь вернулся к тому, как та стеклянная линза пропустила через себя энергетический поток, да ещё и распределила его по миру. Сейчас ситуация почти не отличалась.
— Прочное, значит… — шептал Хиросэ, приподнимаясь. Юноша долго обдумывал слова Коллина, прежде чем достать из тумбочки осколок. Он уставился на своё отражение в тонком лезвии:
— Если я хочу разбить стекло, то его будет недостаточно. Он выскользнет из руки и травмирует меня.
Парень ещё некоторое время прокручивал множество вариантов в голове, как вдруг его, ожидаемо, позвали гулять. В этот раз он согласился. Ему не помешало бы немного отдохнуть от мозгового штурма и странного ощущения, говорящего: