Мерек послушно подходит к девушке и заглядывает на постамент.
Рука скелета, рука флагеллянта, рука бедного Болмета…
И пустая выемка.
Мерек смотрит на нее молча, в смятении. Он же считал! Он точно был уверен, что выемок всего три. В том, чтобы считать, у него проблем никогда не было, иным образом он не прожил бы и месяца в юношестве.
— Магия какая-то… — бормочет Мерек.
— А я полагаю, что кое-кто просто не умеет считать, — констатировала Аммия.
— Знаешь, я уж точно смогу пересчитать количество твоих ребрышек под моим кулаком и количество твоих мольб в стенаниях, когда ты и будешь просить меня перестать бить тебя, принцесска.
Девушка съеживается и замолкает. Кто знает, воплотит ли Мерек это в жизнь или он просто блефует?
— О, флагеллянт, кстати, интереснее мне будет считать количество твоих вскриков, когда мы примемся за правую твою руку, раз уж ошибся на этот раз.
Тот взмахивает обрубком, по привычке пытаясь закрыться от угрозы, и неуклюже отползает дальше во мрак угла. Зная, на что способны эти бесы… не хочется провоцировать их на еще большие изощрения. Тем более не хочется испытывать больше боли, иначе не обойдется простой потерей сознания. Болмет садится чуть поодаль, раз уж никаких приказов ему не отдают, а делать больше и нечего.
— Ну что же ты сразу забоялся? Мне кажется, второй раз будет полегче, — обещает безумец, словно мурлыча, и натягивает на лицо шибко спокойную улыбку. — Ведь ты уже привыкший, знаешь, как всё будет проходить. Аммия, крошка, окажешь мне честь? Соизволишь ли отпилить вторую руку сего благороднейшего господина? — он говорит нарочито вежливо, используя слова, что из их группы были присущи только знати, этим лишь распаляя его оскал, рискующий вспыхнуть ярче прежнего, перекрыть собою тревогу и агонию.
— Не надо втягивать меня в свои извращения, — хмыкает Аммия, поднимая оставленную на камне пилу и вертя ее в руках. Наверное, стоило бы протереть её перед тем, как использовать снова… и без того тупое лезвие сейчас покрыто ошмётками мяса, из-за чего казалось, что полотно совсем ровное. При всём этом, мясо ещё и ужасно смердило.
Дырка с мясом садится перед изувеченным, развязывает его руку слегка и приподнимает подол изношенного и окровавленного шароварподобного элемента одежды, вытирая об него пилу. Она делает это намеренно медленно, специально выводя на эмоции.
Пострадавшая конечность тянется к целой руке, уже поднятой и согнутой в локте. Он явно хотел потереть затекшее запястье… но совсем забыл об этом маленьком нюансе.
Больно. Но боль немного притуплена, абсолютно забывает об этом из-за страха, что таился на подкорке; страха, который заставлял пальцы на его уцелевшей руке дрожать пуще прежнего, страха, который в любую секунду мог свести с ума, просто сломать его полностью, сломать его сильнее людей вокруг. Девушка собирается вновь нагло усесться на его бёдра, но Мерек опережает её, самостоятельно приподнимая подопытного (что было задачей трудной, учитывая насколько флагеллянт здоровый) и заставляя его встать на колени. Раненую ногу из-за этого прорезает болью: разбитая вдребезги кость упирается и рвет мясо вместе с мышцами изнутри. Мерек одним махом стягивает тугую веревку, удерживающую его ноги вместе. Флагеллянт жмурится и шипит, стараясь не думать, что происходит с раненой конечностью, не понимая, почему его сажают в подобное положение.
— Поверь, отпиливанием рук ты сегодня не обойдёшься. У меня в голове возникла такая прелестная идея… — не сдержавшись, он усмехается, зарыв свою левую руку в спутанные, тонкие волосы. Что же творится в его голове…
Болмет, чувствуя себя неуютно в этой ситуации, сильнее забивается в угол, снова сворачивается в клубочек и без особого интереса изучает остатки своей руки, касается косточки, что слегка торчит наружу, тыкает пальцами в разорванное мясо и дышит с еле-слышным присвистом.
— Мне даже интересно, что ты удумал, Мерек, — смеётся Аммия негромко и неуверенно, и с нажимом проводит пальцами по толстой, будто пергаментной загорелой коже пленного. От таких действий флагеллянт только и может, что съежиться в отвращении и попытаться отдернуть руку, что ему не даёт сделать девушка, схватившись за локоть. Она пока не приставляет пилу к нему, лишь наблюдает за Мереком, который, видимо, нуждается в некоторых приготовлениях.