- Шерлок, отойди! – раздался командный голос Шепарда, и Ватсон слабо кивнул, прошептав одними губами: «Иди».
Холмс нехотя выпустил доктора из своих объятий и отошел на несколько шагов назад, чувствуя на своих плечах грубые сильные ладони, которые удерживали его на месте, не давая возможности вернуться обратно.
Уильям рассказывал, что превратился после того, как погибла его семья.
Шерлок говорил, что он был укушен во время нападения на его семью, и что в волка он превратился через несколько дней, во время полнолуния, сгорая, как ему казалось, в предсмертной агонии.
Джон продолжал извиваться на полу, сдавленно и хрипло крича, и постепенно начинал терять человеческие очертания, чувствуя, что его тело неумолимо переходит в последнюю фазу обращения.
Шерлок говорил: «Когда скелет начинает принимать окончательную форму, а тело – покрываться шерстью, то у будущего оборотня есть все шансы выжить – самое трудное для него позади».
Джон спрашивал, какого цвета у него может быть шерсть?
Холмс смеялся и говорил что, скорее всего, коричневая или черная.
Крики затихли, и вместо Джона на темном окровавленном ковре лежал огромный волк, который тяжело дышал и слабо пытался подняться на могучие лапы. Нежно-голубые глаза, цвета топазов, внимательно посмотрели на мужчин, замерших посреди гостиной и также внимательно наблюдавших за оборотнем. Шерлок, подняв руки, сделал небольшой шаг в сторону волка, который своими размерами превосходил даже его самого, стараясь двигаться как можно мягче и не совершать резких движений.
«Ты смешной, когда чего-то боишься, - раздался голос в голове, и детектив облегченно вздохнул, слыша непринужденные нотки в приятном голосе Ватсона. - И кстати, это было более, чем чертовски больно».
- Понимаю. Как ты себя чувствуешь?
«Плохо, но мне уже не так больно. А еще ужасно сложно стоять на четвереньках, знаешь ли!»
Шерлок тихо рассмеялся, подойдя к волку и касаясь ладонью густой шерсти цвета чистого золота – редкая, такая была только у троих, и те волки были легендами своего волчьего рода. Теми, кто одержал верх в «Восстании крови» и «Утренней войне», великими полководцами, воинами в золотой броне. Шерлок не мог поверить, что частичка этого давно забытого рода стоит прямо перед ним, фыркая и переминаясь с лапы на лапу. Уильям, что стоял за спиной детектива, также удивленно разглядывал стоящего перед ним волка, не веря собственным глазам.
- Шерлок… Ты думаешь о том же, о чем и я?
- Хондогор?
- Или это случайность, или перед нами воскресшая из пепла легенда, - задумчиво ответил Шепард, обходя Джона вокруг и слегка касаясь золотистой шерсти. – Нет, случайно такое не могло произойти, Шерлок.
«О чем вы? Какой еще Хо… Как там правильно?»
- Хондогор, древний род волков, легенды нашего вида и величайшие воины. Легенда гласила, что они были облачены в золотую броню – их шерсть сверкала, словно яркое солнце, неся своими лучами гибель детям тьмы - вампирам. Они выигрывали одну войну за другой, прославляя род волков и истребляя всех, кто шел против них или стоял на пути к вознесению волчьего рода. Тогда таких безумцев было немного, и наш вид был самым уважаемым и грозным, пока не появились праотцы Сообщества. За две ночи они истребили больше половины армии оборотней и уничтожили трех последних полководцев – Дейла, Хайнда и Вильямса. Они были теми самыми воинам, «облаченными в золотую броню». Считалось, что у трех этих воинов не было никаких потомков, и надежды на воскрешение старого рода не осталось. До сегодняшнего дня, - Шерлок замолчал, задумчиво глядя в топазовые глаза волка, который внимательно слушал рассказ.
«То есть, ты намекаешь, что я потерянный родственник кого-то из трех полководцев?»
- Джон, среди нас тысячи оборотней-блондинов, но ни у одного из них не было такой шерсти. Была только светло-коричневая, но никак не цвета золота, как у тебя. Я просто пытаюсь связать возможные цепочки.
«Ладно, - Джон снова фыркнул, пристально глядя на Шерлока. - Вот только мне тут тесно, и я хочу лечь спать в своем теле, а не в этом».
- Это волчья кровь – всем волкам нужна свобода, так что если мы не сможем «вернуть» тебя, то придется искать самый незаметный выход из этого района.
«Вернуть меня?»
- Уилл…
Шепард молча кивнул, замирая напротив Джона и смотря ему прямо в глаза:
- Итак, все предельно просто – думай о том, как меняется твое тело, как волчьи черты превращаются в человеческие, как ты сам превращаешься в человека. Думай об этом, заставляя тело исполнять команды твоего мозга.
Волк кивнул, закрывая глаза и хмыкнув, и попытался выполнить указание Уилла…
…Солнечные лучи пробивались сквозь тучи и окна, заглядывая в просторную гостиную. Уильям спал на диване, подперев щеку рукой и отвернувшись от окна, Шерлок спал в своей спальне, а Джон, совсем недавно покинув эту самую спальню, бесцельно бродил по квартире, снова и снова прокручивая в голове ту часть легенды, которую рассказывал Шерлок – о трех великих воинах, чья шерсть сверкала золотом, ослепляя вампиров. И не мог поверить, что имеет какую-ту связь с таинственными и ушедшими в небытие златошерстными волками.
Это больше напоминало какую-то злобную насмешку судьбы – герой, который ничего из себя не представляет, встречает наставников, набирается сил и опыта, а затем выполняет великую миссию, которую какой-нибудь таинственный мудрый старец возложит на его могучие плечи. Джон усмехнулся, переминаясь с ноги на ногу и глядя на закипающую воду в электрочайнике. Он точно не верил, что как-то связан с этой старой волчьей легендой и что именно он должен сделать что-то великое – победить ужасного злодея, или спасти прекрасную красавицу. Нет, ему сейчас точно не до красавиц.
Его красавец сейчас мирно спал в мягкой уютной постели, укутавшись в теплое белоснежное одеяло, его темные кудри были чуть растрепаны, а на пухлых аккуратных губах блуждала легкая, едва заметная улыбка. Ему снилось что-то теплое, светлое и хорошее, что-то, чего сейчас особенно сильно не хватало. Одежда была разбросана по всей комнате, и он наверняка удивится, когда найдет свои боксеры где-то на платяном шкафу, которые Джон так и не смог снять из-за соотношения его роста и размеров самого шкафа.
В квартире было тихо, и доктор отчетливо услышал, как нижняя входная дверь открылась, а затем кто-то стал подниматься по лестнице. Слух, как это ни удивляло Джона, улавливал каждую вибрацию воздуха, каждых скрип половиц и размеренные спокойные шаги. Это однозначно был мужчина, заключил про себя Джон и, поставив кружку на стол, направился в гостиную, чтобы открыть дверь и лично встретить незваного гостя.
Этим самым гостем оказался Майкрофт Холмс, который нервно крутил рукоять своего неизменного серого зонта и обеспокоенно смотрел на Джона, поджав тонкие сухие губы.
- Джон, прости, не могу остаться на кофе. Этот конверт, - он протянул белоснежный плотный сверток, - передай моему брату - он знает, что с этим делать. И передай от меня привет господину Шепарду. Всего хорошего, доктор Ватсон.
Майкрофт исчез также стремительно и неожиданно, как и появился, и Джона смущали две вещи. Во-первых, Майкрофт не тот человек, который станет покидать стены своего кабинета ради того, чтобы передать обычный конверт. Либо в нем было что-то особенно ценное, что Британское правительство не осмелилось передавать через кого-то, либо в его штабе завелся «крот», которым мог оказаться кто угодно. Во-вторых, он даже не спросил, дома ли Шерлок. Не было похоже, чтобы он куда-то торопился и, скорее всего, он знал, что его брат сейчас находится именно дома. Почему он не зашел и не передал конверт лично?
Размышления Джона прервал зевающий Уильям, который сонно прошел до ванной, а позже, когда доктор и Шепард ели бутерброды с чаем на завтрак, к ним присоединился и сам детектив.