- Если не скажете - убью я, а это не самая светлая перспектива… Значит, «она»? Это значительно сужает круг поисков, спасибо. И зачем Она вас послала?
Наемники снова переглянулись, и один из них, который еще не был ранен, заговорил:
- Нам было поручено узнать, сколько оборотней находится на территории базы. Они не хотят нападать, пока не будут знать, насколько велики шансы на победу.
- Сколько их?
- Д-десятки… тысяч…
- Их больше, чем я думал, - прошептал Шерлок, нахмурившись. - Ваша армия находится на севере от Лондона?
- Да, но они собираются уходить с гор на равнины, - ответил раненый все еще хриплым голосом. - В горах у вас может быть преимущество.
Шерлок отошел на пару шагов и прикрыл глаза, нахмурившись. Джон стоял совсем рядом с ним и мог слышать, как воздух с шумом вырывается из легких. На плечах Шерлока была непростая ответственность - он отвечал за тысячи жизней, и от его решения зависела каждая из них. Покачав головой и открыв глаза, пепельный взор которых устремился на наемников, Шерлок молча дал знак бойцу, затем взял доктора за руку и вышел из комнаты, торопливыми шагами покидая блок 6D.
- Что с ними будет? - спросил Джон, когда они приблизился к открывающимся дверям лифта.
- Их убьют.
Джон замолчал, нахмурив светлые брови и прикусив губу, и чувствовал на себе взгляд, полный сожаления. Шерлоку было жаль, что Джон вообще присутствовал на допросе - у него было слишком доброе сердце, чтобы принять все то, что происходит вокруг, на этой базе и с людьми, находящимися здесь. Он был слишком чист душой, чтобы начать жить под слоганом: «Убей или будешь убит». Но его волчья сущность едва ли оставит ему право выбора, когда его жизнь будет висеть на волоске. Шерлок вздохнул. Он бы многое отдал, чтобы не было этой войны, чтобы они могли жить тихой и спокойной жизнью в уютной квартире по Бейкер-стрит. Возможно, потом, если они выживут…
- Куда мы идем?
- В лагерь. Нам нужно отдохнуть, пока у нас есть такая возможность, - ответил Шерлок, слегка улыбнувшись. - Ты ведь не против провести ночь в палатке?
- С тобой - где угодно, - улыбнувшись в ответ, отозвался доктор, покидая здания комплекса, простиравшегося вниз на многие-многие этажи.
Небо было темно-синего цвета, а яркие звезды сверкали, словно россыпь драгоценных камней. В лагере было тихо, в воздух взмывали ярко-рыжие искры от костров, переплетаясь с серым дымом, и Джон чувствовал себя, как в Афганистане, на одной из военных баз близ Кандагара. Шерлок сидел возле костра, одетый в темные штаны и теплую куртку, и задумчиво что-то чертил в небольшой тетради. Джон сидел напротив него, любуясь языками пламени, которое отражалось в серых глазах.
- Мне жаль, Джон, - не отрывая взгляда от тетради, произнес Шерлок. - Жаль, что ты видел меня таким.
- Ты не виноват. В конце концов, мы узнали, что они пока не собираются нападать.
- Пока.
- По крайней мере, у нас есть еще немного времени…
- Я не боюсь умереть, Джон, - Шерлок отложил тетрадь, обхватив колени руками. - Но я боюсь за тебя, что с тобой что-то случится, мы ведь уже на войне, нам просто дали небольшой бонус, который мы проживаем в ожидании нападения.
- Со мной ничего не случится.
- Не будь наивным.
- Не будь идиотом, - в тон ему отозвался доктор и улыбнулся. - Эй, все будет хорошо. Мы справимся.
- Напомни, за что я тебя полюбил? - улыбнувшись в ответ, спросил Шерлок и наклонился ближе к Джону, позволяя пламени костра осветить лицо мягким рыжеватым светом.
- За мой нескончаемый энтузиазм?
- И за это тоже.
Джон тихо рассмеялся, смотря в пепельные глаза, горящие хорошо знаком огоньком. В голове Холмса уже появилась какая-то мысль, которая теперь не давала ему покоя.
- Знаешь, у меня есть одна идея.
- Какая?
- Ну, раз уж этот день может быть последним в нашей жизни, - Холмс поднялся на ноги, протягивая Джону руку и загадочно улыбаясь, - то я хочу провести его с тобой.
- Ну, я не против, - отозвался Джон, взяв Шерлока за руку и поднявшись с земли. - А куда мы идем?
- Увидишь. И уверен, тебе понравится.
*****
========== XIII. Старая знакомая ==========
Шерлок стремительными шагами направлялся куда-то прочь от лагеря, на восток, удаляясь все дальше и дальше в сторону высоких холмов, укрытых ночной темнотой. Джон старался не отставать, одновременно пытаясь понять, куда же они направлялись уже в течение получаса, но все его попытки оказывались тщетны - он не мог уловить ход мыслей гениального детектива, который иногда оборачивался и улыбался ему своей обезоруживающей улыбкой. Такому соблазнителю и сам Дьявол продал бы душу и половину своей преисподней в придачу. Джон лишь усмехнулся и покачал головой. Высокая трава упрямо цеплялась за ноги, а в ночной тишине было слышно стрекотание певчих цикад, и лишь шорох травы под ногами нарушал эту идеальную тишину.
- Шерлок, куда мы идем? - спросил Джон, когда огни костров, еще горящих в лагере, начали превращаться в небольшие яркие точки.
- Увидишь. Мы почти на месте, - бодро отозвался Холмс, поднимаясь на самый высокий холм и держа Джона за руку.
Когда они оказались на самой вершине холма, по которому гулял прохладный ветер и с которого можно было увидеть почти все окрестности, окружающие их базу, Джон едва мог сдержать восхищенный вздох. Десятки рыжих огоньков и старое здание, стоящее в центре лагеря, были, как на ладони. Они с Шерлоком проделали достаточно долгий путь и поднялись довольно высоко, и теперь перед их взором представала роскошная ночная панорама, на темном полотне которой яркими крапинками выделялись огни костров.
- Это… Потрясающе.
- Правда? Тебе нравится?
- Еще бы. Это совершенно… удивительно. Да, именно удивительно.
Шерлок улыбнулся легкой и чуть-чуть самодовольной улыбкой, не без удовольствия наблюдая, как восхищенный топазовый взгляд жадно изучает этот ночной пейзаж, как ветер слегка треплет золотистые волосы и темную расстегнутую рубашку, под которой скрывалась обычная серая футболка. Однако, они здесь не только из-за ночного вида, и Холмс, обхватив ладонями лицо Джона, пристально посмотрел в его глаза, тщетно пытаясь найти ответы на свои не заданные вопросы.
- Как я уже сказал, если это последний день в моей жизни…
- Если, - вставил Джон, нахмурив брови и по привычке облизнув чуть сухие губы.
- Если… Я хочу провести его с тобой. Ты ведь не боишься простудиться?
- Э-эм, нет, а…
Джон не успел договорить, как звонкий смех, разбивающий тишину на миллионы сверкающих осколков, окружил его со всех сторон, а сильное тело прижало его к прохладной и мягкой траве, что щекотала обнаженные участки кожи. Серое небо с оглушительным шумом слилось с океанской лазурью, грозя утопить весь мир в этой непередаваемой химии чувств. Губы с бесстыдным придыханием сталкивались в бездумных и отчаянно-страстных поцелуях, руки блуждали под тканью одежды, а прохладный воздух не давал воспламениться и сгореть дотла от удушающей страсти, пытающейся найти выход наружу.
Серые глаза, почти прозрачные во тьме, внимательно и с неким упоением наблюдали, как пуговицы на его черной рубашке разлетелись куда-то в стороны, беззвучно падая на землю, а ладони, заигрывая и дразня, скользили по его груди. Джон, теперь уже нависающий над ним, выглядел как никогда желанно и молодо, а его топазовые глаза превратились в два идеальных сапфира, горящих огоньком желания, в который так отчаянно и сильно был влюблен Шерлок. Его взгляд, вскользь брошенный на перламутровые пуговицы, вызвал лишь почти хищную ухмылку у доктора.
- Знаешь, - тихим голосом прошептал Шерлок, заглядывая в самую бездну глаз своего любовника, - я предпочитаю быть сверху.
Холмс улыбнулся своей нахальной и соблазнительной улыбкой, обхватив Джона за бедра и повалив на спину, снова нависая на ним и удерживая его руки над головой. Джон и не пытался сопротивляться, лишь улыбался и охотно отвечал на собственнические поцелуи, попутно ловя губами нетерпеливое рычание.
Шерлок Холмс был одним из самых нетерпеливых людей, когда он чего-то желал особенно сильно, всем своим существом и каждой частичкой своей души. Он желал Джона, желал обладать им, желал каждое утро просыпаться с ним и каждую ночь засыпать в одной постели. У него, как и у всех обычных людей, были мечты, настоящие хрустальные замки, возведенные над витражными крышами Чертог, но из-за войны, из-за всей этой угрозы и проклятого Сообщества он боялся, что каждый час может стать последним, что каждая проведенная вместе секунда может больше никогда не повториться. Что он не успеет сделать нечто важное, сказать то, что давно должен был сказать, с самой первой секунды их неожиданного знакомства.