Лестница была стиснута с обеих сторон стенами и настолько узка, что удерживать на ней неприятеля не составляло большого труда. К тому моменту, когда у Дарта кончились снаряды, на ступенях громоздилась большая груда разбитого, дёргающегося в конвульсиях металла, бывшего ещё совсем недавно цупцероидами. Гранатомёт пришлось отставить. Но с бластером бороться против киберов было труднее. Чтобы бластерным лучом вывести цупцероида из строя, надо с полминуты бить по одной и той же точке на нём, а на это уже не было времени, тем более киберы пёрли напролом, прямо по телам своих погибших товарищей. Из ладоней первого добравшегося до Дарта цупцероида выдвинулись кинжальные лезвия; Дарт ударил его гранатомётом, подскочил к окну и, протиснувшись в него, спрыгнул в разгромленную, заваленную останками киберов лабораторию.
Почти в ту же минуту в обеих её дверях показались цупцероиды, которые немедленно кинулись на него. Он схватил обломок стула и сбил с ног одного из них, но тот успел вцепиться в комиссара и увлечь его за собой на пол. Сразу четверо лезвий, скользнув по его сверхпрочному телу, вонзились в пол, сооружая вокруг него нечто вроде клетки; он попробовал снова пустить в ход бластер, но огнемёт тут же выбили из его рук. Два цупцероида навалились на него сверху, остальные сгрудились вокруг, пялясь на него пылающими красным огнём глазами.
Спустя минуту они расступились. Над Дартом наклонился долговязый худощавый гуманоид в плаще с надвинутым на лицо капюшоном. В руке он держал прямоугольную коробочку наподобие пульта, на которой светились зелёный и розовый огоньки.
Гуманоид что-то прошипел, и киберы замерли. Голова гуманоида поднялась, и из-под капюшона на Дарта посмотрели два жёлтых змеиных глаза. Это был гуманоид какой-то рептилиевоподобной расы. Вытянутая голая голова с чешуйчатой кожей, большой безгубый рот, между зубов движется длинный раздвоенный язык. В шипении Дарт разобрал слова на галактическом эсперанто:
— Ты ещё не умер? Это странно.
Из-под складок плаща показалось дуло бластера и по Дарту ударил огненный луч. Рассадурец минуты две расстреливал комиссара. Мундир из огнеупорной ткани дымился и сползал горелыми лохмотьями.
"Когда же, наконец, начнётся вылазка, чёрт побери?… — носилось в мыслях Дарта. — Почему они медлят? Такого удобного момента больше не будет…"
Змееподобный злобно шипел, видя, что луч не оказывает на пленника действия. Дарту пришло в голову притвориться мёртвым, коли рассадурец так сильно этого хочет. Может, тогда от него отстанут.
Он откинулся навзничь, изображая покойника. Змееподобный приблизился к нему и коснулся трёхпалой холодной конечностью его груди в том месте, куда только что бил бластерный луч. Потом он что-то прошипел на незнакомом Дарту языке — наверно, удивлялся, что луч не просверлил в пленнике дыру. Какое-то время он раздумывал, а потом дал приказ поднять пленника и следовать за ним.
Внезапно рассадурец насторожился. Из коридора послышались крики, топот множества ног и звуки стрельбы. Он снова что-то прошипел и кинулся на пол: из распахнувшихся дверей вырвался бластерный луч, едва не задев его. Цупцероиды принялись палить из бластеров в кого-то за дверью, кого Дарт не видел за их спинами. Вскоре в общем гвалте он различил голоса карриорцев. Экипаж "Громовержца" всё-таки перешёл в контратаку!
Змееподобный, накинув капюшон, юркнул за дверь. Цупцероиды продолжали отстреливаться, однако ясно было, что долго им не продержаться. Они выходили из строя один за другим.
Наконец начали падать те киберы, что окружали Дарта. В дверях показались карриорцы. Какое-то время они не решались приблизиться к комиссару, лежавшему под грудой металлических тел — некоторые из цупцероидов ещё шевелились, представляя для людей угрозу.
Дарт дёргался, пытаясь высвободиться, но ему не давали развернуться лезвия, всаженные в пол вокруг него.
В толпе военных мелькнул чёрно-жёлтый мундир.
— Стиф, я здесь! — закричал Дарт. — Стиф!..
Джимелин протолкался вперёд и присел на корточки, высматривая его под грудой киберов.
— Ги, как они тебя исклошматили!
— Ерунда, пострадал только мундир…
— Подожди, мы сейчас тебя вытащим.
Джимелин и военные принялись оттаскивать от Дарта разбитых истуканов, попутно вытягивая из пола их лезвия. Дарт, наконец, получил возможность подняться на ноги.
— Если не считать сгоревшего кителя, то всё в полном порядке, — пробормотал он, осматривая себя.
— Можем одолжить вам свой, — откликнулось сразу несколько голосов.
В толпе военных появился Лайешт.
— Господа, не задерживайтесь, — заговорил он командным голосом, — у нас мало времени. Надо как можно быстрее очистить от неприятеля машинное отделение.
— Нет, надо бежать в трюм, — возразил Дарт. — Они оттуда проникают на корабль! Надо отрезать им выход к их "тарелке", а потом, если удастся, вообще избавиться от неё!
— Вражеский дисколёт мы снимем аннигиляционной торпедой, — ответил Лайешт, — но для этого надо прорваться к орудиям.
— Говорю вам, сперва надо отрезать их от диска! — настаивал Дарт.
Кое-кто из военных поддержал его предложение; большинство, однако, было согласно с Лайештом. Разгорелась оживлённая дискуссия, во время которой Лайешт стоял, касаясь пальцем уха — ему что-то говорили по телефону.
Наконец он поднял руку, призывая к тишине.
— Адмирал Стенсес приказал прорваться в орудийный отсек и вручную навести мортиру на вражеский дисколёт, — сказал он. — Это я поручаю вам, лейтенант Ромм, — он посмотрел на рослого военного в рваном мундире, со свежим шрамом на щеке. — Возьмите взвод погибшего капитана Оланта. Я с оставшимися людьми попытаюсь пробиться к трюмам.
— Я иду с вами, — сказал ему Дарт.
— Нет, вам надлежит немедленно вернуться в капсулу, но сначала зайдите в командный отсек к адмиралу.
Это было сказано таким тоном, что Дарту ничего не оставалось, как подчиниться.
Джимелин вызвался проводить его. Один из военных передал Дарту свой гранатомёт, и они со Стифом отправились в путь.
Коридоры, по которым они проходили, были по большей части безлюдны, но откуда-то постоянно доносились звуки стрельбы. Несколько раз им навстречу выскакивали цупцероиды. Дарт тут же вскидывал гранатомёт и укладывал их с одного выстрела. Джимелин благоразумно держался за его спиной.
На самом подходе к командному отсеку им пришлось вступить в бой с целым отрядом цупцероидов, которые наседали на двух раненых карриорцев. Те отбивались от киберов гранатами. Когда к месту событий подоспел Дарт, гранаты уже кончились, и цупцероиды, пользуясь этим, открыли огонь из бластеров. Дарт бросился прикрывать военных своим телом, но опоздал: оба упали, исполосованные лучами.
Дарт выпрямился во весь рост и наставил на киберов ствол гранатомёта.
— Ну, кто тут самый прыткий? — загремел он на весь коридор. — Подходи!
Его грудь сверлило сразу пять или шесть лучей, но комиссар, сохраняя хладнокровие, выждал несколько секунд, давая противникам приблизиться, и нажал на кнопку гранатомёта. Загремела очередь. Та часть коридора, в которой скопились цупцероиды, превратилась в настоящее пекло. Осколки снарядов и куски металла летели во все стороны. Дарт бил в это месиво до тех пор, пока не расстрелял весь боезапас. Только тогда он свистнул Джимелину, который всё это время скрывался за углом, и вдвоём они подбежали к дверям командного отсека.
Двери автоматически распахнулись перед ними и они вошли в знакомое помещение с многочисленными экранами и голограммическими картами. Сейчас здесь было безлюдно и сумеречно. В отдалении стояла небольшая группа военных, среди которых находились Стенсес и Деворг.
Оба сразу направился к нему.
— Комиссар, приказы надо исполнять несмотря ни на что, — сказал Стенсес, недовольно хмурясь. — Вы покинули капсулу ради того, чтобы ввязаться в весьма рискованное предприятие! А если бы вас взяли в плен?