Сидиус был поражен тем, насколько энергичным и бодрым выглядел учитель. После пережитого покушения в Тайнике он начал казаться почти всемогущим. Однако даже в стенах своей роскошной резиденции в Манараи он по-прежнему не ослаблял бдительности и не предавался сну.
Подавив внезапно возникшее чувство зависти, Сидиус задумался, что же помешало ему предугадать атаку Веруны на Тайник – темная сторона, ослепившая его, или же собственное подспудное нежелание этого делать.
Касанием пальца он активировал голопроектор, и спустя секунду в воздухе высветился бледный призрак Нута Ганрея в половину его роста. Как и при прошлых разговорах, на заднем плане маячили неймодианские прихвостни наместника: главный адвокат Рун Хаако, капитан Долтай Дофайн и заместитель Хас Мончар.
– Владыка Сидиус, – запинаясь, произнес Ганрей. – Мы ждем уже…
– Вы возомнили себя пупом земли, ради которого я должен забыть обо всех прочих делах?
– Нет, владыка Сидиус, я только хотел сказать…
– Вы довольны своей новой должностью, наместник?
– Очень доволен. Но не могу не заметить, я принял бразды правления как раз в тот момент, когда Федерация переживает острый кризис.
– Поберегите свое нытье для другого раза, наместник, ибо скоро положение осложнится еще больше.
Мигательные перепонки на глазах Ганрея свело судорогой.
– Еще больше? Но как такое возможно?
– Республиканский Сенат вот-вот примет закон, по которому все зоны свободной торговли будут облагаться налогом.
– Это возмутительно!
– Без сомнения. Но я предупреждал вас, что к этому все идет. Верховный канцлер Валорум лишился последних крох доверия, а после того, что произошло на Эриаду, Сенат полон решимости и дальше давить на Торговую Федерацию. Король Веруна мог бы поставить Сенату палки в колеса, но он отрекся от престола, а юная королева Амидала и сенатор от Набу громче других призывают ввести налоги. Именно сейчас, когда Сенат поглощен распрями, настал момент собрать ваши вооруженные грузовые корабли и установить блокаду.
– Блокаду? Какой системы, владыка Сидиус?
– Я извещу вас в должное время. – Когда Ганрей не ответил, Сидиус спросил: – В чем дело, наместник? Даже находясь за много световых лет от вас, я чувствую, как скрипят шестеренки в вашем крошечном мозгу.
– Прошу прощения, владыка Сидиус, но, как верно заметили мои советники, передислокация судов несет значительный финансовый риск. Для начала, цены на топливо слишком высоки. А если отрядить столько кораблей на установление эмбарго, это подорвет торговлю во Внешнем и Среднем кольце на весь период, пока будет длиться блокада. И, наконец, кто знает, как отреагируют на эти новости наши инвесторы?
Сидиус подался вперед:
– Значит, все дело в деньгах, не так ли?
Губы наместника задрожали.
– Мы все-таки коммерческое предприятие, владыка Сидиус, а не военный флот.
Сидиус ответил не сразу. Но когда это случилось, в его голосе слышалось отвращение:
– Даже после всего, что я сделал для вас, вы по-прежнему не в состоянии понять, что союз со мной – инвестиция в будущее. – Он пренебрежительно махнул рукой. – Но это неважно. Разве не приходило вам в голову, что ваши самые важные инвесторы получат огромные прибыли лишь благодаря тому, что вам многое известно о будущих событиях? Разве они не выгадают, узнав, что кси-чары, джеонозианцы и другие инсектоиды с коллективным сознанием производят оружие не покладая клешней и когтей? Разве не сбалансируете вы свой драгоценный бюджет, получив прибыли от других транспортных компаний взамен тех доходов, которые Торговая Федерация рискует потерять?
Ганрей все еще пребывал в сомнениях:
– Мы боялись, что подобные действия могут испортить элемент внезапности, владыка Сидиус.
– Тем больше причин действовать быстро.
Ганрей кивнул:
– Я отдам приказ собирать флотилию.
Владыка ситов откинулся на спинку кресла:
– Хорошо. Не забывайте, наместник: все, что я дал вам, я могу с той же легкостью отобрать.
Сидиус завершил передачу и сбросил капюшон.
Что же это сейчас было? Ему открылось будущее? Жизнь, в которой ему предстоит опекать безмозглых тупиц, пока они с Плэгасом приводят в действие финальную фазу Великого плана? Или, может статься, для него существует иной способ властвовать, испытывая злорадное удовлетворение?