– Возьми «лазутчик» и боевых дроидов и возвращайся в свой прежний дом. Тренируйся и медитируй – пока я тебя не вызову.
– Учитель, я прошу у вас…
Сидиус взметнул руки:
– Хватит! Ты хорошо выполнил задание, и я доволен. А теперь поучись на собственных ошибках.
Мол медленно встал, поклонился и зашагал в направлении ангара. Провожая ученика взглядом, Сидиус пытался понять природу его беспокойства.
Поддался бы он сам – в сходной ситуации – позыву позлорадствовать, показать свое истинное лицо?
Поступил ли так Плэгас, прежде чем убить Веруну? Чувствовал ли он потребность сбросить маску? Быть, наконец, честным?
Или то, что Мол открылся Гарину, – не более чем симптом растущего нетерпения темной стороны, ее призыв к полному раскрытию карт?
– «Черное солнце» в полном раздрае, – говорил Палпатин Хего Дамаску, когда они прогуливались по заполненной туристами площади Монументов. Сотни их толпились вокруг пика Умате, нависавшего над огромной чашей общественного парка, а разношерстные группы других посещали с экскурсиями старое здание Сената или Галактический музей. – Принц Ксизор и Сизе Фромм унаследуют останки.
– И вновь забрак доказал свою полезность, – изрек Дамаск. – Ты хорошо его обучил.
– Возможно, не так хорошо, как хотелось бы, – сказал Палпатин после секундной паузы. – Когда я расспрашивал его о полученной ране, он сознался, что раскрыл Алекси Гарину свою истинную сущность.
Отвернувшись в сторону, Дамаск ответил:
– Гарин мертв. Кому какое дело?
Легкомыслие мууна еще больше выбило Палпатина из колеи, но все же он собрался, чтобы продолжить.
– Возможно, я в последний раз появляюсь на публике без вооруженной охраны, – небрежно произнес он. – Когда королева Амидала уведомила меня о скоропостижной смерти Веруны, она упомянула, что ее новый начальник охраны – человек по имени Панака – предпринимает беспрецедентные шаги, чтобы обеспечить безопасность всех дипломатов Набу. Королеву, в частности, окружит выводок служанок, и каждая из них будет чуточку похожа на нее.
– Стало быть, тебя будут выгуливать денно и нощно? – уточнил Дамаск. – Нет, это не годится.
– Я постараюсь разубедить Панаку.
Они остановились, чтобы понаблюдать за ватагой ребятишек, которые играли и веселились под одним из рекламных щитов на площади. Дамаск указал на ближайшую скамейку, но Палпатин был слишком взбудоражен, чтобы усидеть на месте.
– Королева уже выразила озабоченность присутствием в системе Набу такого количества грузовиков Федерации?
Палпатин покачал головой:
– Флот держится на краю системы, ожидая сигнала для прыжка к Набу. Как бы ни озлобил Ганрея законопроект о налогах, мне пришлось убеждать его, что установление блокады Набу – в его лучших интересах. Я заверил неймодианца, что Амидала не позволит своему народу страдать и менее чем через месяц подпишет договор, по которому Набу и вся ее плазма перейдет в руки Торговой Федерации.
Маска транспиратора скрыла улыбку Дамаска, но было ясно как день, что вести ему по нраву.
– Пока Валорум колеблется, сенатор Палпатин собирает голоса поддержки и сочувствия. – Он задержал взгляд на собеседнике. – Разве это не мера нашего успеха, что мы можем жонглировать планетами так же легко, как заключаем торговые сделки?
Мимо прошествовала группа нарядно одетых тви’леков; узнав Палпатина, они раскрыли рты от изумления. То, что набуанец с мууном вели себя на публике, как старые друзья, служило признаком большой власти и влияния обоих.
Дамаск особо подчеркивал необходимость того, чтобы их как можно чаще видели вместе. И вот за те недели, что прошли с момента прибытия мууна на Корускант, они несколько раз пообедали в «Манараи» и других элитных ресторанах и побывали на постановках как в Корускантском, так и в Галактическом оперных театрах. А совсем недавно они присутствовали на званом ужине, который давал в «Республике-500» сенатор Орн Фри Таа, и Плэгас подслушал, как рутианский тви’лек делится планами выдвинуть кандидатуру Палпатина на пост канцлера. Следующим в их плотном графике значился политический съезд на Перлемианской орбитальной станции Корусканта, где претенденты на канцлерское кресло имели возможность пообщаться с главами корпораций, лоббистами, активистами предвыборных кампаний и даже мастерами-джедаями.
– Вторжение и последующая блокада едва ли помогут Федерации завоевать сердца новых союзников, – говорил Дамаск. – Но по крайней мере мы сможем оценить боеготовность неймодианской армии дроидов и внести нужные корректировки, если потребуется.