Внизу мелькают редкие деревья, поля… День жаркий и, похоже, сражаться будет нелегко. Особенно русским, которые проигрывают эту грандиознейшую битву. Вот слева и немного понизу летит стая ворон… Большая стая, причем некоторые вороны очень крупные… Зловещий признак, вороны сопровождают все войны, этого жестокого, лишенного сентиментальности мира. Как пел Боярский, в знаменитом мюзикле: - Ну, почему! Жить невозможно по уму! Но почему - нас жизнь не учит ни чему!
Вот оно насилие, насилие и еще раз насилие! Жестокость, жестокость и еще раз жестокость цементирующая нацию!
Стая ворон кажется бесконечной, их десятки, сотни тысяч, и каркают так, что даже в герметически закрытой кабине слышно. Фридрих по рации спросил у Хельги:
- Может лупанем по ним из пулеметов?
Девчонка-ас возразила:
- Не стоит! Тут может оказаться каждый патрон на счету!
Фридрих хихикнул:
- Что же вполне возможно! У короля под троном, лежать в мешке патроны.
Из-за стаи стервятников вдруг выскочила первая партия советских самолетов. Их первыми встретили “Саламандры”. Потери были с обеих сторон, русских полегло больше. Фридрих открыл огонь с опоздание и сбил только восемь машин. Но все равно это лихое начало. А вот пара немецких “Саламандр”-3 оказалась сбита, а также Ме-262 непонятно как умудрившийся, вырваться вперед всех.
Но главное было еще впереди. Стая ворон кончилась, немецкие летчики выскочили на пространство над Красногвардейским полем и началось.
Навстречу немецкой эскадре бросилась целая армия, а тут и в самой деле была авиация из нескольких воздушных армий СССР. Огромная армада самолетов всех видов, но более всего именно Яков и несколько менее Лаггов.
Фридрих открыл огонь с дистанции более шести километров. Он снова погрузился потоки дикого транса, когда ты не целишься, а пальцы все нажимают автоматически. Когда уже нет соображения, мыслей, тело вроде бы твое, но ты уже словно марионетка неведомых сил… А значит и плоть не твоя, а ней дух преисподней - нечистых, злых сил…
Ну, а голове мальчишки-терминатора, уж который по счету раз зазвучала песня:
В кругу друзей, но вместе с тем уединенный,
В плену страданий, горестных забот!
Наш мир настолько бранью утомленный,
Не видно ни раздолий, ни красот!
Куда ты нас привел - злой черт лукавый?
Когда злой демон армией вертит!
Охота нам конечно ратной славы,
Хотя душой я мерзкий паразит!
Такая пустота в угасшем духе,
Вокруг трясина не видать пути!
И смерти, сей кол безжалостной старухе,
Что собирает дань в святой Руси!
Не блещет пониманье простой,
Все в паутине, безграничной власти!
Охота жить в обители земной,
Вкушая с милой сладость, радость, счастье!
Но рок оправил сына на войну,
Где позабыть пришлось нам о покое!
Не надо клясть за это Сатану,
Мы сами не хотели ведь другое!
На самолет рассекаю вихрь,
Исполнив выверт, и прием коронный!
Боец Отчизны верьте не погиб,
Сыграем марш подонкам похоронный!
Противник многочисленный, силен,
Машины, истребители, ракеты!
Мы адский Вермахт в щепки разнесем,
России будут подвиги воспеты!
Придет на Землю, верю коммунизм,
Мы заживем счастливо - твердо знаю!
Рассыплется палач людей - фашизм,
Победа будет в ласке, света Мая!
Отечество, стремительный полет,
Оно нам подарило, жизнь святую!
Гимн Родины в сердцах у нас поет,
Ведь за нее я яростно воюю!
И время, верю светлое, придет,
Убийств не будет, старость в бездну сгинет!
Без края будет развиваться род,
Верх устремится достижений линий!
А чтобы нам приблизить время то;
То нужно как солдат Руси сражаться!
Чтобы до всех, кто не дебил дошло,
Что русские всегда умеют драться!
В голове у Фридриха звучала хорошая патриотическая песня, а предательские руки, и ноги делали прямо противоположное. А именно посылали снаряды в советские самолеты всех видов и марок. Советские же летчики пытались сблизиться и, затеять свалку… Волька с ходу расстреляв более полусотни машин, сделал вираж и ушел от выстрелов и попытки тарана( этого камикадзе, он срезал пулеметными короткими очередями). Затем самолет юного аса сместился, и находясь с боевом трансе, мальчишка дал очень из авиапушек. Очень скосила целый ряд советских истребителей вынырнувших с тыла.
Тут Фридрих сам едва не таранился, но сумел соскользнуть в линии огня, и продолжить истребление противников. На сей, раз его жертвами стали двухмоторные “Пешки”. В голове мальчики мелькнул афоризм( пешки тоже не орешки, будущие ферзи!). Хельга пискнула в рацию:
- Ой, милая мамочка! Как давят!
Фридрих, исполнив незавершенную мертвую петлю, с большой дистанции срезал советские истребители, пытающиеся зайти в тыл Хельги. Одни из них “Лавочник”( Лагг-5), был с большой красной звездой на фюзеляже… Значит герой СССР. Сама девчонка, на штурмовой модификации Фоккен-Вульфа стреляла по надвигающимся на позиции немцев танка армии Ротмистрова. И била при этом достаточно метко, удачно пикируя.
Фридрих же пока дрался с самолетами противника, мысленно поблагодарив снабженцев, за увеличение боекомплекта. Он терминатор-предатель даже в танк Т-34-85 умудрился всадить, причем выбрав командирскую( это видно по антеннам, которые не смотря на пыль и дистанцию острые глаза Фридрих легко рассмотрели!).
Крышку люка пробило сразу три снаряда и, танк остановился…
Внизу также было жарко, авангард пятой гвардейской танковой армии уже накатился, на гренадеров СС и части второго корпуса.
Первые советские машины скатились в противотанковый ров, и их ход замедлился. Скорострельные пушки “Тигров”-5 и “Пантер”-5 обрушились на них. Вот в чем, новые немецкие сильны, так это бой на дистанции, чтобы получить над ними преимущество, советские танки должные были войти в ближний бой. Устроить свалку… Но вот тактически решение было неточным, рвать по чистому полю где вырыли рвы, на встречу, поджидающим “добычу” машинам. Да еще не навалиться при этом скопом?
Правда, советские Илы, несмотря, на ощутимые потери, все же прорывались, как маленький боксер, ныряющий под джем великана, к вражеским танкам, нанося ущерб, в том числе и бомбошками малых размеров. Правда, на некоторых “Тиграх”-5, стояли сверху сетки, но многие машины, немецкая пехота была вынуждена устанавливать защиту буквально на ходу.
Фридрих подумал, что если бы русские нанесли более концентрированный удар, у них были бы куда выше шансы на “кучу малу” и выгодный ближний бой.
Тараны со стороны красных летчиков продолжались, но например против очень вертких “Саламандр”-3, эта тактика не приносила ожидаемых плодов. Потери немецкой авиации нарастали, как впрочем, еще в большей степени советской. Но это уже был не безответный бой. Многие советские пилоты имели приличный опыт, недаром они прикрывали Москву, так что фашистам изрядно доставалось.
Фридрих чье чутье обострилось неимоверно, всегда уходил от попаданий и интуитивно лупил по наиболее опасным советским истребителям. Стараясь выбить именно лидеров. У него это получалось, и получалось без осечек. В голове, между прочим, возникла пустота, и отсутствие восприятия сражения как такового. Тело реагировало, цели ловились, промахов не было. Несколько раз даже доставалось танкам.
А множество сотни, если не тысячи летальных аппаратов всех видов, так и мелькали, мельтешили перед глазами. Вот, например Хаффман на своем Не-362… Дерется по особому, скорость, рывок реактивной машины, и летят во все стороны обломки… А русские тоже неплохо…. Вот только где Кожедуб, его пора бы обесточить… Фридрих движется по минимуму, не надо теперь виражей, экономно бить, но только, так чуть-чуть смещаясь от поражений..
Боеприпасы кончаются, как и топливо в баках, а со стороны немецких позиций прибывает внушительно подкрепление. Саламандры, и даже несколько грозных Ме-362 первыми вступают в бой, а за ними и остальная гитлеровская комарильня. Снова, накат на накат… Советские самолеты тоже начинают отходить. У них кончается горючее, да и потери превысили: все мыслимы и не мыслимые пределы. Фридрих возвращается, и спрашивает Хельгу: - Все в порядке?