Когда я очнулся, на месте отрубленной руки у меня уже был протез. Он стоял рядом и, похоже, ждал моего пробуждения. Он назвал себя Триборгом. Рассказал о Кано, моем настоящем отце. Сказал, что будет делать из меня Черного Дракона. И скоро я узнал, что означают эти слова…
Чтобы меня не обвинили в убийстве отца, Триборг инсценировал несчастный случай и разрушил дом. А затем начался ад. Долгих пять лет Триборг тренировал и пытал меня. Даже не знаю, чего было больше — пыток или тренировок. Продолжая работать кузнецом, я бегал ночью и днем, изучал боевые искусства, учился быстрее заживлять раны с помощью медитации. Последнее, пожалуй, было мне нужнее всего: Триборг наказывал меня за малейшую оплошность ударами тока, порезами, ожогами. Несколько раз я пытался сбежать, но он находился меня и… неважно.
В какой-то момент Триборг собрал для меня оружие. Оно мне понравилось. С виду простой шест, но на его концах — особый сплав, меняющий форму при подаче на него электрического импульса. Триборг переработал мой протез, встроил источник электричества. Что насчет доспехов, их я ковал сам, ковал страданиями и гневом. Раз за разом Триборг ломал их из-за малейших недочетов, вынуждая делать новые. И так до тех пор, пока доспехи не получились безупречными.
Где-то месяц назад произошел неожиданный инцидент. Ферра и Торр потеряли рассудок. Пришли в мою деревню, начали громить дома и убивать людей. В ту ночь Триборг куда-то ушел, а мне было не до сна — нужно было сковать дюжину мечей к утру. Услышал вдруг странный шум, крики людей. Выбежал на улицу прямо с незаконченным мечом в руках. Он был раскален докрасна, и этим привлек внимание Ферры и Торра. Они помчались прямо на меня… Я убил их обоих. Впервые в жизни я пролил чью-то кровь. Меня провозгласили героем, и сначала я действительно поверил в это. А потом… Триборг сообщил, что это он подстроил нападение Ферры и Торра. Все для того, чтобы Коталь Кан взял меня в свою свиту.
Его план сработал. Триборг поручил мне украсть портальный камень Коталь Кана. После этого он исчез на несколько дней. А затем связался со мной и сообщил, что Кано во Внешнем Мире. О том, что происходило дальше, полагаю, вы и сами знаете.
Кано… Находиться рядом с ним было невыносимо. Я боялся и ненавидел его всем сердцем, и оглядываясь на то, какие злодеяния мы творили, думал об одном — его должен кто-то остановить. Жаль, что сам я решился на это слишком поздно… Точкой невозврата стало убийство генерала Блейд. Кано наслаждался ее гибелью, как никогда. Он бы убил и Такеду, если бы я наконец не сделал то, что должен был сделать при первой же встрече… Я убил его. Пронзил его насквозь в спину, как последний трус. Но я сделал это.
Я стоял над умирающим отцом и думал, что наконец свободен. Я крикнул ему: «Видишь? Я не стал подобным тебе! Ты не сделал из меня Дракона». Но он лишь усмехнулся мне в лицо и ответил: «Ошибаешься, сын. Все именно так, как должно быть. Путь Черного Дракона проложен через предательство. Благодаря этому я всегда выбирался из передряг. И твое предательство было делом времени. Рад, что ты пришел к этому так рано — лишнее доказательство того, что ты мой сын. Настоящий Черный Дракон».
Эти слова, должно быть, впечатались в мою память навсегда. Даже перед смертью Кано смог вывести меня из себя — я буквально кипел от гнева и страха. Я боялся, что он сказал правду… ибо более всего не хочу продолжать его дело. Даже просил у Специальных Сил упрятать меня в тюрьму. Однако они настояли на другом. Мистер Кейдж посоветовал обратиться за помощью к вам. Сказал, вы способны искоренить из меня все то, что внушили мне Кано и Триборг. Поэтому я здесь. Моя судьба в ваших руках, Грандмастер Саб-Зиро.
Какое-то время Саб-Зиро молча смотрел, не моргая, в глаза Катрока. Наконец он поднялся со стола и жестом пригласил сына Кано встать.
— Лин Куэй — клан воинов с многовековой историей, — Саб-Зиро продолжал неотрывно смотреть в глаза Катрока. — Никто просто так не попадает сюда. Тем не менее, я не могу не помочь тебе после такого откровения. К тому же, у меня остался перед Кано должок, — он указал на длинный шрам на своем лице. — Дисциплина Ли Куэй поможет тебе обуздать свой нрав и понять, кто ты есть.
— Это значит, что я принят? — спросил Катрок, не отводя взгляда.
— Первое время будешь жить и тренироваться отдельно от остальных. Надо оценить твои способности. Будем заниматься с тобой индивидуально. И да, ты принят.
Катрок опустился на одно колено и застыл в поклоне.
— Для меня это наивысшая честь, Грандмастер, — сказал он. — Я готов приступить к тренировкам хоть сейчас.
— Прекрасно, — отозвался Саб-Зиро. — Сейчас и начнем.
***
Лишившиеся матери, но обретшие независимый разум, кайтиго долгое время скитались по Внешнему Миру. По наставлению Ди’Воры, данному ею перед смертью, они искали пристанище в местах, отдаленных от шоканов, таркатанов и других внешнемирцев. Одним из таких мест оказался север Внешнего Мира. Из-за сурового климата там не мог жить никто. Никто, кроме драконов.
Кайтиго обнаружили посреди заснеженных гор источник аномально сильного тепла. Они спустились к нему и обнаружили, что это была гигантская пещера. Помимо исходящего тепла оттуда доносились знакомые звуки, походившие на рык. Кайтиго проследовали в пещеру. Чем дальше они двигались, тем воздух становился горячее. В скором времени кайтиго добрались до обрыва, за которым находилось оно — огромное и полное огня, логово драконов.
Несколько сотен драконов ютились в этих просторных пустотах. Разных окрасов и размеров, крылатые и бескрылые, двух-и четырехлапые — похоже, все они объединились ради выживания и были такими же изгоями Внешнего Мира, как и кайтиго. Всюду виднелись крупные разноцветные яйца драконов, сквозь скорлупу которых просматривались светящиеся зародыши. Они были на скалах, на земле и даже парили в воздухе.
Заприметив чужаков, несколько драконов устремились в их сторону. Окружив кайтиго, они одномоментно испустили грозный рев, от которого задрожали стены. Однако кайтиго не испугались и не бросились удирать. Вместо этого они издали в ответ настолько ужасающие вопли, что все окружавшие их драконы попятились назад. Замерев на месте, они смотрели на бесстрашных человекоподобных существ, в которых просматривались драконьи черты…
Почуяв страх, исходящий от драконов, кайтиго повторили свой протяжный вопль. Не медля ни секунды, драконы склонили перед ними головы. Все остальные драконы в подземелье также преклонились перед таинственными вторженцами.
Так кайтиго стали повелителями драконов. Теперь, когда в их руки попала такая власть, перед ними вставал выбор: спокойно жить вдали от всех, как завещала мать… или пойти войной против враждебного Внешнего Мира.
***
Когда Тейвен спустился с неба на золотом драконе возле разгромленной З’ункары, он здорово перепугал внешнемирцев. Незнакомец ступил на землю и представился, но они смутились еще больше — ведь Тейвен, сын Аргуса, считался если не мертвым, то пропавшим без вести тысячелетия назад. Однако их смятение сошло на нет, когда золотой дракон вдруг заговорил. Внешнемирцы застыли в благоговении — вне всякого сомнения, перед ними был Орин, создание Аргуса. Ведь во всем мире не существовало больше разумных драконов, кроме Орина и Каро. Внешнемирцы упали на колени перед Тейвеном и Орином, как перед богами-спасителями.
В З’ункаре началось самое настоящее торжество. Все радостно приветствовали эденийцев, возвратившихся из небытия. Для Тейвена быстро соорудили трибуну из подручных средств на дворцовой площади. «Слава Тейвену!» — скандировали внешнемирцы, когда он поднимался на трибуну.
— Спасибо! — громко произнес Тейвен, и возгласы стали постепенно стихать. — Спасибо вам, славный народ Внешнего Мира, что принимаете меня как долгожданного гостя!