— Фантастика. Превосходно. Невероятно.
— Спасибо. Нам нужно пройти ещё пару улиц, я не дописал послание брату, — Шерлок пошёл дальше, а Джон, не поняв суть остался на месте.
— Не дописал послание? — Догнав Шерлока, осведомился Джон. На что Холмс уверенно кивнул. Больше он расспрашивать не стал.
«Весело»
После они посетили ещё несколько улиц города и отправились по домам. Прощание в такси длилось бесконечно долго. Джон не хотел возвращаться домой, поэтому общался с Шерлоком безмолвной беседой.
— Пока? — уточнил Шерлок.
— Пока. — подтвердил Джон и, кивнув на прощание, вышел из машины.
Когда Джон переступил порог квартиры, его охватила паника. Ботинки отца стояли на коврике в углу, куртка была небрежно кинута на тумбу. Он аккуратно снял обувь и постарался как можно тише снять куртку. Судя по звукам, доносящимся из кухни, отец находился там, а значит можно пробраться в свою комнату и сделать вид, что весь день был дома. Джон старался идти на цыпочках как можно бесшумнее. И вот, когда цель была так близка, из кухни раздался пугающе нетрезвый голос отца:
— Джон!
— Да? — выдохнул он, стараясь контроливать первый приступ паники.
— Иди–ка сюда…
Джон отпустил ручку двери и двинулся на кухню. Войдя, он увидел еле стоящего на ногах отца, курящего на балконе. Отец повернулся полубоком, посмотрел на Джона и затушил окурок об пепельницу. Отец подошёл вплотную к сыну и мимолётно улыбнулся, перед тем как схватить Джона за затылок.
— Где ты был, щенок? — прошипел он.
Джон опёрся руками о грудь отца. Ему было больно, но он старался сохранить спокойный тон.
— Я звонил тебе, а ты не брал трубку, — сказал Джон и поднял глаза на отца. — Ты не имеешь права удерживать меня в доме, я уже не маленький!
Отец резко отпустил сына и тот отшатнулся назад. Он подошёл к окну и закрыл жалюзи, затем безумно посмотрел на Джона. Две выпитые бутылки виски подействовали на мозг самым неблагоприятным способом.
— Взрослый значит? — отец сжал кулаки и встал перед сыном. — Посмотрим на сколько ты взрослый.
— Не надо, пожалуйста, — Джон забился в угол и укрыл лицо.
Первый удар пришёлся в живот и Джон моментально закашлял. Второй, третий удары приходятся в селезёнку и печень. Казалось будто все внутренности сейчас вылезут наружу. Джон упал на колени, теперь защищая тело от бесконечных ударов отца. Миг и удары уже приходятся ногами, а Джон лежит на полу, корчится и пытается защититься. В нетрезвом состоянии отец становился намного агрессивней, поэтому после очередных побоев, Джон по несколько недель не ходил в школу и не появлялся на улице, говоря всем, что заболел. Сейчас всё тело пронизывала нестерпимая боль, глаза были наполнены слезами, но он упорно сдерживал их, помня о своём обещании, которое дал сам себе. Ещё один удар, теперь кулаком, пришёлся в челюсть, а напоследок отец сильно пнул Джона по спине. На миг ему показалось, что хрустнул позвоночник, стало трудно дышать, он вскрикнул от дикой боли и схватился за ткань свитера, оттягивая от спины. Отец быстро скрылся из комнаты, оставив сына одного. Джон перевернулся на спину и дал волю эмоциям: слёзы ручьём потекли из глаз. Он попытался подняться, но сделать это удалось только с третий попытки. Держась одной рукой за живот, а другой за стену, Джон добрел до своей комнаты, взял из шкатулочки лезвие и прямиком направился в ванную, закрыв за собой дверь. Вцепившись обеими руками в край раковины, он уставился в зеркало. Джон перевёл взгляд со своего отражения на побелевшие костяшки и вдруг осознал, что ноги стали совершенно непослушными, ватными, поэтому он опустился на пол. Джон, трясущейся рукой зажал рот, сверху накрыл её второй ладонью, но хриплые всхлипы всё равно прорывались наружу. Он достал лезвие и стал рисовать узоры на другой руке, стараясь давить как можно сильнее, чтобы чувствовать боль. Он хотел забыть отца и наслаждаться только той болью, которую причиняет сам себе. Когда рука окрасилась в красный цвет, Джон с трудом поднялся на ноги и включил кран. Вода беспощадно щипала свежие порезы. Обработав руку, Джон не спешил выходить из ванны. Он вновь взял лезвие и едва касаясь кожи на запястьях, нарисовал улыбающийся смайлик, решив, что он будет финальной точкой его существования. Однажды, он просто не рассчитает силу и вcкрoeт вены.
Было уже около трёх часов ночи, но Джон до сих пор не спал. Отголосков на сон не было ни в одном глазу. Именно тогда в его голову пришла безумная мысль. Дотянувшись до тумбы, он взял телефон и зашёл на сайт продажи авиабилетов. Он купил билет на самый первый рейс до Южной Каролины. Да, он боялся летать, но сейчас ему это было необходимо. Нужно оказаться там, куда тянет душа. Место, где ему будет спокойно и он сможет высказать все свои мысли и проблемы. Самолёт вылетал из аэропорта в восемь тридцать утра. У Джона взапасе было ещё около трёх часов, перед поездкой до аэропорта. Как по прилёту обратно объяснять отцу тайное исчезновение из дома, он не знал. Сейчас ему было всё равно на него, пусть, что хочет, то и делает, но после его прилёта. Из вещей Джон взял только свитер, джинсы, бутылку воды, успокоительное и зарядное устройство. Всё это прекрасно уместилось в спортивной сумке.
Рассвет за окном оповещал о скором выходе, поэтому стиснув лямку спортивной сумки покрепче, Джон вышел из комнаты, но совсем забыл о раннем подъёме отца. Стараясь не шуметь, он побрёл к выходу. Неожиданно и резко его локоть был стиснут крепкими мужскими руками. А затем отец крутанул его, поворачивая лицом к себе.
— Далеко собрался?
— Отпусти меня. Я еду к матери! — неожиданно для самого себя, Джон вырвал руку из хватки отца и, оттолкнув его выбежал из квартиры.
На удивление рейс прошёл почти спокойно, потому что голова была забита всякими ненужными мыслями о том, что сделает отец. По прилёту Джон поспешил заселиться в гостиницу, так как обратно самолёт вылетает только завтра.
Спустя час блужданий, Джон наконец добрался до своего пункта назначения. Он пришёл проведать свою маму. Путь от нынешнего местожительства до сюда оказался далеко не близким.
— Привет, мам, — шёпотом сказал он и присел на лавочку. — Я купил тебе твои любимые цветы, — он слабо улыбнулся. Джон прикусил губу и зажмурил глаза, пытаясь сдержать слёзы.
«Нужно здесь убраться, оградку покрасить» — мелькает мысль в голове.
Наконец, взяв себя в руки он встал с лавочки, подошёл к могиле матери и положил цветы. Джон сел перед могилой на колени и взъерошил волосы дрожащими руками.
— Как у тебя дела? Надеюсь, ты счастлива там. Я знаю, что приглядываешь за мной сверху, поэтому стараюсь не косячить.
Прошло уже более десяти минут, а Джон всё стоял на коленях, пытаясь собрать свой поток мыслей в единое предложение. Слабый, прохладный ветерок, обдувал золотистые волосы, будто выветривая ненужную информацию. Джон глубоко вздохнул и поднял голову вверх. Смотря на небо, он пытался скрыть подступающие слёзы, но понял, что уже поздно. Тогда он опустил голову и закрыл лицо.
— Мне больно, мам… — начал шёпотом Джон. — Пропал интерес ко всему, что раньше доставляло удовольствие. Я стал очень закрытым и замкнутым в себе, единственный человек, который ещё хоть как-то может достучаться до меня — Шерлок. Это мой друг. Он хороший парень, я уверен, что вы бы с ним подружились, но… Увы, — пожал плечами Джон. — Скажи, пожалуйста, почему после твоей смерти папа стал так холоден ко мне? — сменил тему Джон. — Все эти одиннадцать лет я живу, как в какой-то пытке… После твоей смерти мой мир разделился на «до» и «после». Он испоганил мне всё детство, — крикнул Джон. — Он никогда не оказывал мне поддержки, никогда не пытался решить вместе со мной проблемы, с которыми мне приходилось сталкиваться. Когда он сказал мне, что сожалеет о том, что я его сын, я был выбит из колеи. Если бы я только знал, что ждёт меня впереди, я бы не остался на этом свете ни за что. — Джон встал с земли. — Я хочу к тебе, — в отчаяние сказал он.