— Тогда просто наблюдаем?
— Просто наблюдаем…
— Наблюдатели херовы… — неслышно для мальца проворчал Здец, наблюдающий за наблюдателями через их связь с птицей, когда Грин отправился в квест за лопатой. Осторожность, возможно, и не помешала бы, поскольку ему было откровенно лень вырезать всех причастных и начинать всё по новой. Нет, разумеется кроме банальной лени присутствовала и вероятность надолго застрять в этом мире, если человеки, способные касаться ткани мироздания, исчезнут окончательно. А таскаться по вселенной в поисках ещё одного разумного вида с теми же способностями было совсем западло. В конечном счёте он не особо торопился – само его существование уже служило доказательством неотвратимости.
Тем временем, Грин не придумал ничего лучше, чем идти к старичку интенданту, поскольку тот, вроде бы, благодушно относился к нему стараниями демона. Как и ожидалось – дедок с улыбкой и без лишних расспросов выдал ему новенькую, крепкую лопату, а на вопрос “когда вернуть?” лишь махнул рукой, ответив, что уже списал её на хознужды.
На обратном пути его желудок предательски заурчал и Грин прикинул, что если быстро справится с рытьём могилы, то имеет все шансы успеть на ужин, а там лишь час физподготовки и спать.
— Ну не-ет… — хлопнул себя по лицу и простонал парень, совершенно забыв, что его комната больше не пригодна для проживания.
Казалось, что хуже уже некуда, но, как только он вернулся к телу Кавена, небо заволокло плотными, тёмными тучами и начался проливной дождь с грозой. Частые вспышки молний выхватывали из темноты леса худую, сгорбленную фигуру с лопатой.
Дело шло туго. Края едва появляющейся ямы постоянно осыпались и вместо пристойной могилы у Грина получалась топкая, широкая лужа, заполненная жидкой грязью. Только за одно лишь намерение положить в эту жижу тело аристократа, его уже должны были зажарить заживо на медленном огне.
Вжав голову в плечи от очередного близкого раската грома, парню почудился надсадный, горловой хрип, едва различимый среди шума дождя, но едва он оглянулся, как Здец заорал:
— Зомби!
В сознании Грина тут же возник образ ходячих мертвецов, жаждущих плоти живых и парень, с размаху, врезал лопатой по тёмному, хрипящему силуэту перед ним. Раздался громкий звон металла о голову и тело Кавена упало на колени, а через секунду рухнуло ничком в грязь, к ногам пацана.
— Смотри-ка, живой! — удивлённо поцокал языком Здец и мрачно добавил: — Был…
Внутри Грина что-то с надрывом “тренькнуло” и оборвалось. Парень скользнул безразличным взглядом по телу аристократа, взглянул на лопату в своих руках, поднял глаза к тёмному небу и побрёл в сторону столовой, оставив полуголого одноклассника в грязи и ощущая внутри себя пустоту.
Вскоре, двери столовой с грохотом распахнулись, впуская в сухое и светлое помещение сильный порыв ветра с запахом сырости, а сверкнувшая на улице молния подсветила в проёме тощий силуэт с лопатой. Прячущиеся тут от непогоды ученики испуганно притихли.
Он медленно шёл, стуча черенком лопаты об пол при каждом шаге, а следом за ним тянулась дорожка грязи и воды. Пустой взгляд зелёных глаз не выражал ничего, кроме тщетности бытия…
Кто-то в зале шумно сглотнул и это послужило сигналом – все стали довольно громко шушукаться о судьбе Кавена, а некоторые поспешили покинуть столовую, чтобы не попасть под раздачу, когда сюда нагрянут его дружки.
Грин молча кивнул поварам и ему подали тарелку с великолепным стейком слабой прожарки, в окружении овощей приготовленных на пару и чашку кофе со сладкой ватрушкой. Прислонив лопату к столу, он молча съел ужин и так же молча покинул столовую – вот он на пороге в свете молнии и через секунду следующая молния озаряет дождливую пустоту за дверями. Кто-то из ребят начал неистово молиться богам…
Свернув вдоль стены сразу, как покинул столовую, Грин двинулся к полигону, поскольку обязательную физподготовку никто не отменит, несмотря на проливной дождь. Он решил бится со Здецом его же оружием и успеть сделать как можно больше за свою пятнадцатичасовую половину суток.
Вскоре, на границе огромного полигона, собрались абсолютно все ученики академии и сразу разделились на два лагеря.
В одном, состоящим из групп поменьше, стояли аристократы, их прихлебатели и просто знатные или богатые отпрыски. Некоторые из них демонстративно хвастались призванными фамильярами или дорогой зачарованной бронёй.