Валя, десятилетняя подруга Алены, была крепкого телосложения и невысокого роста. Ее светло-русые волосы на затылке держал тугой хвостик, а лицо было местами перепачкано песком и землей. Во время драки ее шлепки слетели, и бойкая девочка босыми ногами продолжала лупить мальчишек по щуплым телам. Ее старшая сестра Таня подбежала и оттащила Валю от ребят, которые лежали на земле, свернувшись калачиками. Алена продолжала стоять на углу улицы и наблюдать за происходящим. Свинец в ее ногах понемногу начинал плавиться от высокой температуры тела, давая возможность пошевелиться. По лицу девочки без остановки текли слезы, прячась под воротником майки. В тот момент ей казалось, что детство закончилось, сменившись суровой взрослой жизнью.
Валя и Таня, взяв Марину под руки, повели ее в сторону дома. Рыдания стихли, но Марина продолжала периодически всхлипывать, не успев еще освободиться от испуга. Алена, наконец, сдвинулась с места и посеменила за подругами. Затем она развернулась и, подбежав к столбу, вскарабкалась и сняла с него трусики. Не говоря ни слова Леньке, который молча наблюдал за происходящим, Алена побежала за девочками.
— Бабушка Яня! Бабушка Яня! — Валя, опередив девочек, бежала по улице. Женщины сидели на скамейке, и Анна Владимировна тоже была там. Услышав встревоженный голос Вали, она интуитивно подскочила на месте.
— Бабушки! — Валя остановилась, переводя дыхание. — Ленька с друзьями напали на Марину и сняли трусы. А потом повесили их на фонарный столб.
Анна Владимировна сглотнула подступивший к горлу ком. Когда она взглянула на Марину, то ее сердце, казалось, разорвалось, как мина на поле боя, разбросав останки по всему телу. Женщины усадили Марину на скамейку и принесли ей воды.
— Куда ты уже вляпалась? — со злостью спросила бабушка Яня. Она взяла из рук Тани хлеб с батоном, которые были черные от земли и песка. — А где молоко?
— Бутылка выкатилась на улицу, и кто-то из мальчишек специально наступил на нее и раздавил.
Бабушка Яня пыталась отряхнуть с хлеба песок, но все было тщетно.
— Теперь только курам его скормить!
— Яня, опомнись! — резко сказала Анна Владимировна, закипая от злости. — О чем ты говоришь? Иди к его родителям и разберись! Это нельзя оставлять просто так! Совсем уже ополоумели от безделья!
Алена сидела на корточках и рисовала палочкой по земле, аккуратно выводя линии. Анна Владимировна подошла к внучке и присела с ней рядом.
— Ты чего сидишь одна?
Алена молчала, выводя на песчаном полотне цветок.
— Ты испугалась? — аккуратно спросила бабушка.
— Бабушка, я очень плохо поступила, — девочка подняла глаза, в которых плескался целый океан. — Я стояла и смотрела. И все. Я ничего не сделала. Понимаешь? — по детским щекам покатились слезы.
— Ты просто испугалась.
— Я не знаю. Это было ужасно. Я стояла и не могла сдвинуться с места, пока они это делали. Я думала, что я смелая, а я обычная трусиха! — Алена закрыла лицо грязными ладошками. — Марина, наверное, больше не захочет со мной дружить. Она не простит меня!
— Это нормально, что ты испугалась. Ты не ожидала, что такое может произойти. Мальчики поступили очень плохо и будут наказаны. А с Мариной ты поговори и объясни ей все, как мне. Я уверена, что она поймет. Она умная девочка.
Алена немного успокоилась и перестала всхлипывать.
— Ты мой индеец! — Анна Владимировна посмотрела на внучку и рассмеялась. Ее лицо было в коричнево-черных разводах. — Иди умойся!
— Нет, я пойду с ними! Я должна! — тыльной стороной майки Алена вытерла лицо, еще больше размазав грязь. — Я должна хоть как-то помочь Марине.
Анна Владимировна внимательно посмотрела на свою маленькую, но такую смышленую внучку, в груди которой билось огромное доброе сердце.
— Мы пойдем вместе. Но сначала поговори с Мариной.
Алена кивнула и направилась в сторону подруги, которая уже успокоилась и, казалось, даже немного забыла о случившемся, взяла ее за руку и отвела в сторону. Марина не возражала. Минут десять они стояли, взявшись за руки и прислонившись к забору. Алена говорила без остановки. Марина молча кивала в знак согласия. Потом они крепко обнялись и, держась за руки, вернулись назад.