— В случае ликвидации паров в этом году, — возразил он оппонентам, — прибавка урожая составит не десять миллионов тонн, как утверждают наши уважаемые оппоненты, а всего три, так как поля, пущенные в оборот, надо было готовить еще с прошлого года, а если распашем и засеем их сейчас, они окажутся засоренными. Естественно ни о каком хорошем урожае после этого не может быть и речи. Кроме того, чтобы получить хороший урожай требуются удобрения, может нам кто-нибудь гарантировать, что за оставшиеся полтора месяца будет завезено достаточное количество удобрений на поля?
В ответ только многозначительные взгляды и шуршание документов.
— Спасибо, — съязвил министр, — так вот, недавно мне была предоставлена справка по объемам производства удобрений в СССР за 1961 год. Исходя из полученных данных, обеспечение сельского хозяйства удобрениями составило всего двенадцать процентов от минимальной потребности. В 1962 году правительством дано задание увеличить производство удобрений на пятьдесят процентов. Возможно, наша химическая промышленность на самом деле сможет выполнить свои обязательства, однако напоминаю, что это будет всего лишь пятая часть наших потребностей. Таким образом, ликвидация паров приведет к снижению производства зерна в 1963 году примерно на пять — шесть миллионов тонн и урожайность зерновых продолжит падать с каждым следующим годом. Если кто-то считает, что в мои расчеты закралась ошибка, то прошу предоставить свои соображения в письменном виде.
В ответ кое-кто не удержался и хмыкнул, одно дело вступать в полемику и не нести никакой ответственности и совсем другое, когда за свои убеждения придется отвечать, а нужно ли это кому?
Дальнейшие разговоры пошли уже в конструктивном русле, критиковать решение Хрущева никто не осмеливался, зато пошли предложения, как минимизировать будущие потери там, где ликвидация паров уже произведена. И вдруг совершенно неожиданно ко-то поднял вопрос не только о производстве зерна, но и о его последующей сохранности:
— Сегодня сдача зерна в хранилища производится в любую погоду, — говорил один из выступавших, — а это значит, что иногда сдается некондиционное зерно повышенной влажности. Однако многие хранилища не имеют оборудования для переработки такого зерна и в итоге часть продукции элементарно сгорает. Так же существуют проблемы с зараженным зерном, хорошо если оно сразу идет на переработку, а если время затягивается, то только и остается, что отправить его на производство комбикорма. Надо ставить вопросы о снабжении хранилищ необходимым оборудованием на ближайшем заседании правительства и наладить контроль за исполнением решений.
— Тут даже больше можно сказать, — кивнул Ольшанский, — сегодня началась компания по запрещению выпаса крупного рогатого скота в черте города. Решение, безусловно, правильное, но нужно понимать, где нужно запрещать, а где можно и разрешить. На окраинах поселков в черте города достаточно мест, где запрещать выпас не нужно, иначе люди просто начнут кормить свою скотину хлебом, и такие сигналы с мест уже поступают. Так же следует рекомендовать разрешить населению заготовку сена в неудобьях, ничего страшного от этого не случится.
— Случится, — тут же возразили ему, — на колхозные поля будут зариться, и сено воровать.
— А чего ж, до этого не воровали? — Парировал реплику министр.
— Раньше наказывали строже.
— Товарищи, подождите, — пришлось вмешаться Шелепину, — с воровством и раньше боролись, и сегодня борются, а наказание за это и так достаточно строгое, так что давайте не будем отвлекаться.
Ну, что же, Шелепин мог праздновать свою первую победу, по крайней мере, он успел по большей части предотвратить надвигающуюся катастрофу, хотя после такого заседания предстоял еще неприятный разговор с Никитой Сергеевичем, но это частности, человек он вменяемый, так что поворчит да поймет, что ликвидировать пары пока рановато.
Вот как раз под это дело Александр Николаевич и попытается подсунуть выкладку аналитиков о необходимости резкого увеличении объемов производства удобрений и не только азотсодержащих, но и суперфосфаты. Уж организация их производства не настолько затратное как в случае с азотными удобрениями, а по мере удовлетворения основного спроса можно будет подумать и других комплексных препаратах. Ну а потом уже можно будет поднять вопрос о слабой подготовке агрономических кадров на селе, смешно сказать, но согласно полученным данным, нужными знаниями среди агрономов, обладает хорошо, если пять процентов специалистов, остальные были назначены на эту должность только исходя из прошлых заслуг. О каких уж тут успехах в деле подготовки почв может идти речь. Особенно его возмущал тот факт, что во многих репортажах фигурировали сельскохозяйственные лаборатории, которые производили анализ почв и выдавали рекомендации по улучшению их состояния. На самом же деле, такие лаборатории плохо выполняли свою работу и в лучшем случае могли только с достоверной точностью указать степень кислотности и засоленности почв, что и без них знали в хозяйствах, а вот никаких рекомендаций не давали. Однако пришлось одернуть себя, в конце концов, это не его дело вмешиваться в работу министерств, своей заботы выше крыши, последнее время работать с людьми становится все сложнее, дух вольнодумства стал проникать везде, надо думать, каким образом остановить намечающуюся вакханалию.