С Василием Васильевичем договориться о встрече удалось быстро:
— Так ты, Александр Николаевич, думаешь, что инициатива отказа от переговоров не исходит от президента США. — Подытожил опасения собеседника Меньшиков. — Даже если и так, то вряд ли для нас, что-то изменится.
— Почему? — Не понял Шелепин.
— Это обычная практика, — стал пояснять Василий Васильевич, — раз заявление не было дезавуировано, то это означает, что всю ответственность за него на себя взял президент. Даже если он не был в курсе действий своих подчиненных, он будет вынужден подтвердить прозвучавшее, чтобы не дать сомневаться другим в том, что он контролирует свои службы.
— И как же нам быть в этом случае?
— Сократить цепочку доставки информации до президента, — усмехнулся Меньшиков, — в идеале организовать общение Кеннеди — Хрущёв.
— Это вряд ли получится, — хмыкнул в ответ Шелепин, — даже не представляю как это возможно.
— На самом деле очень даже возможно, — не согласился зам министра, — для этого надо всего лишь установить два телетайпных аппарата с устройством шифровки. Один разместить в Белом Доме, другой у нас. Кстати говоря, прямые контакты с администрацией президента нам бы очень пригодились в связи с событиями на Кубе.
— Ага, — прищурился Александр Николаевич, — это действительно резко ускорит время прохождения информации и поступать она будет из первых рук, а не через дипломатический корпус. Однако, Никита Сергеевич после такого демарша американцев вряд ли даст добро.
— А почему-бы и нет? — В глазах Меньшикова мелькнула хитринка. — Ведь объяснить нужду в прямых контактах можно, в этом случае мы минуем дипломатов.
— Хорошо, — кивнул Шелепин, — попробую уговорить Хрущева, — иметь прямую связь с Кеннеди, нам сейчас действительно необходимо.
Разговор с первым секретарем ЦК, прошел на удивление легко, времени кануло в лету уже достаточно много для того, чтобы остыть, к тому же он был в хорошем расположении духа.
— Говоришь, прямо в Белом Доме телетайп установить? — Задумался Хрущев. — А есть ли в том смысл?
— Не то, что бы так уж горело, — кивнул Александр Николаевич, — но последнее время все больше появляется подозрений, что до Кеннеди часто доходит искаженная информация. Да и в актуальности она теряет пока пройдет все дипломатические препоны, гораздо лучше получить прямой выход на президента, минуя всех чиновников.
— Что ж, пусть поработают над этим вопросом, — согласился Никита Сергеевич, — но решать его надо неофициально, а то американцы опять возомнят себе, что мы к ним с протянутой рукой. Ну, а если начнут сомневаться, то и хрен с ними.
Какими путями продвигалась эта идея со стороны США, Шелепин не знал, но принципиальное согласие было получено, единственный вопрос возник по системе шифрования, ни та, ни другая сторона не хотели раскрывать свои секреты. Однако и этот вопрос сумели решить, так что к концу сентября и Белый дом и Кремль обзавелись специальными комнатами, в которых был установлен телетайпный аппарат с устройством аппаратного шифрования. Ни о каком непосредственном участии высших лиц государств в переговорах речи не велось, все общение должно было сводиться к обмену телеграммами, поэтому в зарубежной прессе это событие широко не освещалось. Никто тогда так и не понял, насколько своевременно это было сделано.
А события по Кубе стали развиваться по самому неблагоприятному сценарию. Если сначала активность советского флота воспринималась только как попытка СССР прорвать экономическую блокаду острова свободы, то через некоторое время в США насторожились, уж слишком много кораблей протоптало дорогу из СССР.
— Вот какая интересная информация к нам поступила, — выложил Серов перед Хрущевым папку с документами.