Провозившись с шитьем часа два, уж слишком много прорех оказалось, засунул грязную одежду в старую холщовую сумку, хорошо хоть такая есть, а то здесь многие еще в мешках вещи таскают, откопал в углу "свинарника" свою заначку в жестяной банке, забрал от туда сто рублей, и отправился в сторону комбината, там рядом с ним должна быть прачечная. Заодно и поем, если повезет, знаю, что в столовой при комбинате есть "диетичка", правда там только по талонам должны кормить, но народ несознательный за здоровьем своим следить не хочет, поэтому с утра старается время не терять, мимо проходит, вот и кормят залетных втихаря. Кстати, заначка у Михаила серьезная, четырнадцать тысяч, и это при том, что в среднем зарплат на комбинате в пределах тысячи рублей. Вот и думай потом, стоит ли честно работать, если такая сопля у себя в заначке держит больше годового дохода работающего?
Ох, хорошо — сижу на монументальной скамейке в скверике, сыт и ленив, ковыряюсь спичкой в зубах и пытаюсь сообразить, чем стоит сегодня заняться, одежду со стирки мне отдадут только вечером. Вроде как стоит побегать по магазинам, купить пожевать чего на вечер, а с другой стороны, ничего не получится, кроме хлеба и консервов ничего не возьмешь, остальное готовить надо, посуду иметь и керогаз…, нет нам такое не подходит, надо искать где столоваться. Впрочем, если сильно не привередничать, то перебиться первое время можно и хлебом с колбасой в дополнение к пустым щам, которыми меня дома потчуют. В эти времена колбаса продукт натуральный, не научились еще ее всякими добавками портить, правда при этом она долго не хранится, ну так сейчас килограммами ее никто не покупает. И вообще, хватит тут рассиживаться, пока суд да дело, навещу-ка я барахолку, посмотрю что продают, приценюсь, а то у штиблет, которые на мне уже начинает подошва отваливаться, и носки приличные тоже нужны, насколько мне помнится, одна пара осталась.
Интересно, но барахолка в пятидесятых годах была как бы запрещена, милиция частенько устраивала на вещевых рынках облавы, ловила спекулянтов, естественно тем кто продавал подержанное ничего не грозило, но стоило людям в форме обнаружить у продавца что-нибудь новенькое и не дай Бог в нескольких экземплярах, конфисковалось сразу и это был самый лучший исход для нарушителя закона. Естественно отговорки, что "вот купил, а не подошло" не принимались во внимание, вернуть свое кровное было сложно, если вообще возможно. Стоило немного пройтись по первому ряду торгашей, как ко мне сразу подвалили двое постарше:
— На чужую поляну полез, на своей тесно стало?
— Да не, я здесь не при делах, — тут же пришлось оправдываться, — одежку присмотреть надо.
В ответ только хмыкнули. Поверили? Да какая разница, все одно присматривать будут, мне вот больше интересно как они меня вычислили, по поведению или просто знают. А вообще-то манера поведения много может сказать о человеке и особенно та наглость которая присуща Михаилу, а уж то, как он постоянно шныряет глазами… Как там в эпиграмме у Бернса:
Нет, у него не лживый взгляд,
Его глаза не лгут.
Они правдиво говорят,
Что их владелец — плут.
Хорошо походил по барахолке, в результате стал обладателем туфель весьма отдаленно смахивающих на мокасины. Не то, чтобы они хорошо смотрелись на ноге, мне это как раз было не нужно, но главное, что они были мягкие и нигде не жали. После примерки даже снимать не стал, расплатился и дальше в них пошел, а старые штиблеты выкинул там же в помойный ящик, прикупил еще три пары носков и больше ничего покупать не стал, хорошего помаленьку. Одежду забрал, как и было оговорено, вечером, высушенную и отглаженную, ну вот, а то бы мучился со стиркой, без мыла. Кстати, надо в универмаг заскочить, прикупить мыла и свечей, сейчас лето света хватает, а ближе к осени сидеть впотьмах никакого желания. Ночь оказалась беспокойной, а все потому, что грозу летом никто не отменял, вот она и громыхнула ночью, а я уже говорил, что конек на крыше дома подломлен, и жесть в некоторых местах разошлась. При небольшом дожде проблем немного, а когда ливень только держись, в результате отчим с матерью были вынуждены бороться с потоками воды, льющейся с потолка. У меня даже какое-то злорадство промелькнуло, а чтобы получить еще больше удовольствия свистнул Гапона, у него будку сейчас зальет пусть лучше здесь переночует. Пес долго раздумывать не стал, сразу рванул ко мне под крышу, только цепь по проволоке зазвенела.