— Серж, твой проект с русским космосом провалился, — обрадовал меня месье Дюпон, — мне только что звонили из Москвы, они не смогли вытащить спутник на стационарную орбиту. Сейчас думают, как решить проблему с помощью ресурсов самого спутника, но если даже они это сумеют, то он останется без топлива, а без корректировки орбиты максимум через полгода станет неуправляем.
— Да уж, — хмыкнул я, — не слишком приятные известия. В финансовом плане мы не сильно пострадаем, а вот с репутацией могут быть проблемы. Впрочем, это с какой стороны смотреть, при благоприятном стечении обстоятельств, мы можем здорово приподняться на этой неудаче Советов.
— Каким образом?
— На этот спутник мы для эксперимента установили ионные двигатели ориентации, — начал объяснять я Жилю суть идеи, — так то они имеют мизерную тягу, однако время их работы неограниченно, и у меня есть основание надеяться, что с их помощью мы сможем справиться с непростым вопросом коррекции орбиты. Так что если не делать огорченный вид, и не посыпать голову пеплом, то никто и не заподозрит нас в провале, наоборот, мы будем радоваться и кричать на каждом углу, что благодаря гению наших ученых мы даже из такой непростой ситуации можем выйти с немалой прибылью.
— Интересно. — Задумался месье Дюпон. — А знаешь что, Серж, напиши мне все вот это, с техническим деталями, а то не хочется давать интервью, не понимая суть проблемы.
На геостационарную орбиту спутник тащили два месяца, такова специфика небесной механики. Пока нашу надежду со скоростью черепахи вытаскивали из зад… хм… из неприятного положения, пресса хорошо потопталась на нашем самолюбии, американцы постарались раззвонить, только самые ленивые не злорадствовали по поводу тупых коммерсантов, которые швыряют деньги акционеров на ветер. Но мы отмалчивались и делали вид, что все идет как запланировано, просто продолжали тупо готовить наземную инфраструктуру во Франции, и с удовольствием расставались с теми партнерами, которые решили покинуть «тонущий корабль». И все-таки в декабре нам сообщили, что спутник попал в нужную точку орбиты, и мы наконец с облегчением вздохнули, даже тот факт, что топливо израсходовали в ноль, нас не огорчил, после того как развернули одну дополнительную солнечную батарею и приступили к намеченным экспериментам, наоборот настало время нашего триумфа. Связь настроили быстро, довольны были и мы и Советская сторона, конечно, Сибирь с этого спутника подсветить нельзя, для этого требуется запускать еще один спутник, который будет висеть в другом секторе орбиты, но зато закрыли почти всю европейскую часть СССР. Ориентация на ионных двигателях работала просто отлично, и никакого ухода с орбиты зафиксировано не было, и пусть тяга у них на уровне чуть больше чем ничего, это не помешало оправдать возложенные на них надежды. Теперь отзывы в прессе сменили свой знак с минуса на плюс, ну а месье Дюпон не отказал себе в удовольствии «пожурить» уважаемы издания, за то, что они поленились обратиться к нормальным экспертам, и озвучивали мнение людей с улицы. Люди «с улицы» обиделись и, думаю, положили за пазуху немало камней, чтобы в будущем отомстить при случае, но бояться волков — в лес не ходить, зато теперь они не смогут изображать из себя экспертов. Кстати, те, кто не поверил нам, попытались предъявить претензии, мол, Дюпон специально устроил травлю в прессе, чтобы скупить акции новообразованного общества по дешевке, ну это они уже совсем от отчаяния. А нам некогда было заниматься разборками, так как в срочном порядке штамповали ресиверы, спутниковый ретранслятор получили, а где оборудование для его приема?
Что касается ущербного спутника, то не таким уж ущербным он оказался, по крайней мере, без проблем отработал на орбите чуть меньше четырех лет, и был выведен из эксплуатации не по техническим причинам, а потому что морально устарел, ну ни как мы не могли предположить, что связь будет развиваться так быстро.
Глава 29
Широко шагаешь — штаны шить
— Что ж, наверное, действительно настала пора вернуться к работам по УР-700, - согласился Валентин Петрович Глушко, когда Челомей в мае шестьдесят шестого года поделился с ним своими планами, — вот только запаса по мощности двигателей у нас практически нет, все на пределе.
— Так почему, думаешь, я уже полчаса перед тобой тут распинаюсь? — Ухмыльнулся Владимир Николаевич. — Для гарантии надо поднять тягу двигателей хотя бы на десять тонн.