То, что Псурцев взял «под козырек» проблемы не решало, произошло то, чего Воронов пытался избежать, в недрах министерства связи родили совсем нежизнеспособный документ. Во-первых: попытались в рамках АТС возродить крепостное право, то есть хотели обязать всех поступающих на работу подписать контракт, по которому те не могли уволиться по своему желанию в течение двух лет. Во-вторых: денежную аренду площадей АТС решили для коммерческих структур заменить оброком, то есть пытались обязать их обслуживать все свои проблемные коммуникации. Ну и в-третьих; предложили добровольно-принудительно часть мощностей устанавливаемого оборудования передать под нужды АТС. Естественно среди «коммерсантов» дураков не нашлось и они дружно кинулись искать площадки для размещения своего оборудования, тем более, что много места не требовалось. Так что, когда в министерстве осознали свою ошибку, поезд уже ушел, в городах у АТС появился мощный агрессивный конкурент, который быстро набирал клиентуру и перетягивал к себе специалистов.
Однако проблему выполнения обязательств перед людьми, заплатившими за установку телефонов, никто решать не собирался, и через полгода вопрос снова рассматривался на Совете Министров. На этот раз на заседании присутствовал Косыгин, он внимательно выслушал жалобы министра связи и быстро разобрался в глубинных причинах конфликта. Все дело в том, что Минсвязи было невыгодно расширять номерные емкости АТС, расценки на предоставление услуг телефонной связи населению давно не корректировались, поэтому основные пополнения счетов происходили от предоставления услуг учреждениям и предприятиям. И тем не менее этого было недостаточно, большая часть затрат все равно покрывалась из бюджета, поэтому неудивительно, что чем большее количество номеров предоставлялось частным лицам, тем больше возникало проблем. Создавалась парадоксальная ситуация, государственные предприятия телефонной связи от расширения номерной емкости получали убытки, а коммерсанты при тех же самых условиях чувствовали себя вполне комфортно. Для подтверждения сделанных выводов Косыгин, уточнил планы Минсвязи и пришел к неутешительным выводам, государственные структуры не смогут обеспечить население средствами связи еще минимум лет двадцать, следовательно, от коммерческих структур отказываться нельзя. Сформулировал он свое окончательное решение так:
— Если сумеете в течение трех месяцев обеспечить людей телефонными номерами, выкупайте линии связи по нормативным расценкам и берите себе на обслуживание, а не сумеете, ищите тех, кого выгнали и заключайте с ними договоры по обеспечению населения услугами связи. Не сможете договориться, выбивайте разрешение Минфина и возвращайте деньги очередникам.
Псурцева такой вердикт вполне устраивал, однако для порядка он сделал кислый вид, мол, не согласен, но подчиняюсь. А зря, на этом заседании практически узаконили самостоятельность новой структуры, так что «полу-подпольные» (иногда в прямом смысле этого слова) АТС стали расти в СССР как грибы после дождя. Все дело в том, что громоздкое оборудование, занимающее огромные площади, вдруг стало ненужным, появились новые полностью электронные коммутаторы, которые занимали совсем мало места, теперь гораздо больше внимания требовали коммуникации. А это означало, что большая часть АТС через десяток лет полностью деградируют, так как не выдержат конкуренции. Самое смешное в этой ситуации оказалось то, что, не смотря на все попытки министра, выдавить «коммерсантов» за пределы своей ответственности, сделать это не удалось — они по прежнему формально подчинялись Минсвязи. И не могло быть иначе, последнее слово оказалось за силовыми ведомствами, вся связь в СССР находилась под пристальным вниманием Комитета Государственной Безопасности, и часть телефонных номеров находилась под их постоянной прослушкой. В те времена кабинеты «первого отдела» находились при каждой АТС, а плодить штаты, чтобы организовать то же самое в коммерческих отделах было решительно невозможно, вот и затребовали от Минсвязи обеспечить их соответствующими возможностям по контролю ВСЕХ телефонных номеров, а сделать это без тесного взаимодействия с «коммерсантами» было невозможно.