— Эти двое.
— Понял, ваша милость. Два птенца, два адепта. Это, как бы сказать, вдвое больше, чем договаривались, а вы вроде как только посмотреть хотели, не то что брать.
Харло улыбался и кивал, а ещё беззвучно стучал пальцем по столу. Точно там, где совсем недавно стояла башенка из двадцати монет.
С этим тени мне подсказать не могли. Впервые при них Харло продавал выпускников Кузни и Академии.
В итоге это мне обошлось дорого, не будь денег от Карлеса, которому я приказал сбывать вещи реольцев, мне бы вообще не удалось заплатить такого размера взятку Харло. А ведь я забрал не самых сильных, Великих паладинов мне никто не предлагал.
Раньше, буквально пару дней назад, это меня не сильно волновало, я знал, как это исправить, но сейчас уже не был в этом уверен.
Не так давно я вспоминал рассуждения о том, что отвечает в теле идара за ихор и жар души. Теперь могу проверить одно из этих рассуждений.
Мало того что недавно из меня вытекло столько крови, что я, по сути, умер, а разум мой, считай, исчез, оставив лишь странное воспоминание о бесконечной темноте вокруг, ласковой, убаюкивающей, обволакивающей бархатом, так после Креод влил в меня чужой крови. Как в глотку, так и прямо в жилы.
Ещё даже неясно, я полностью остался человеком или же стал на четверть или на одну восьмую Кровавым? Сегодня же, не откладывая, проверю, остался ли во мне ихор и сколько. Жар-то души на месте. Сначала тренировка, затем намешаю свою кровь в…
Я даже споткнулся от неожиданно пришедшей в голову мысли. К чему проверять это, давая выпить кровь новичкам и следя, не станут ли они сильней? Я ведь могу выяснить изменения в себе точно и сразу. Достаточно вновь провести оценку равновесия ихора.
— Господин, — вырвал меня из раздумий Креод.
— Да, идём, — согласился я с его безмолвным намёком и первым сделал шаг, на ходу складывая пальцы.
Птенцы.
И лишь несколько раз свернув за тенями, сообразил, что не только не могу знать, где эти самые птенцы расположились, но и снова не могу настолько уверенно идти по незнакомой мне части лагеря — что на пути сюда, что сейчас мы ни разу не упёрлись в тупик между шатрами, не свернули не туда, удлиняя путь, не…
Я через плечо глянул на Креода, который шёл в шаге позади и левей.
Можно считать, что он тот, кто знает о существовании теней, да?
В облике Креода не было ни капли смущения, недоверия, негодования, гнева или даже вопроса. Спокойный, уверенный в себе гаэкуджа Дома Денудо, который безмолвно следует за своим господином.
Или же его уже можно называть гаэкуджей Дома Оскуридо? Расколется ли это спокойствие на его лице, если я добавлю на флаг чёрного цвета? Синь северного неба, свет Амании и тьма Ребела.
Маловато Предков на флаге, маловато. Я ухмыльнулся мыслям. Почему синь какого-то там неба? Почему бы не считать её синью Предка Химедо? Вот так уже считай и три из семи Предков на моём родовом знамени.
Я шёл, ухмылялся, ёрничал над собой и своей исключительностью, лишь бы немного заглушить беспокойные мысли. Но давешнюю мысль о том, что мне нужно откровенно поговорить с Креодом, я не мог ни заглушить, ни тем более выкинуть из головы, и она меня страшила. Однажды я уже лишился близкого мне человека из-за правды о моей сути.
Флайм. Дистро отца, мой наставник и тот, кто был рядом со мной всю мою жизнь. Он сажал меня на коня, когда отца не было рядом, он учил меня правильно сжимать меч, он приказывал мне не плакать и не бояться темноты, он наставлял меня советом в обращении со слугами.
Но… Это уже не сравнится с тем, насколько близок мне стал Креод. С тем, как он спасал меня, следовал моим приказам и зову своего сердца, чтобы верно мне служить.
Так насколько же хуже мне будет, когда…
А вот эту мысль я сумел растерзать на клочки, вышвырнуть из разума раньше, чем она прозвучала в нём полностью.
Глупости. Тени сказали — он знает. Он знает и молчит. Он знает и вытащил меня из лесов, привёз в лагерь, выходил, влил в меня свою кровь и кровь, и жизни наших врагов.
Креод не отвернётся от меня.
Разумеется, самым разумным стало бы продолжать молчать, оставить всё как есть, не трогать это шаткое равновесие недосказанного и не озвученного. Но…
Если я действительно хочу быть уверенным, что Креод верен мне, мне, наследнику крови Оскуридо и Безымянного, то я должен поговорить с ним. Я должен спросить его, я должен сказать ему.
Я свернул направо, следом за Ариосом, а тот, развернувшись в воздухе, указал на ничем не примечательный шатёр: