Я проследил, как немногие безымянные тени, что ещё оставались рядом с нами, рванули вперёд, и качнул головой из стороны в сторону.
Звучит заманчиво, как и всегда. Только не так уж у меня много теней, чтобы держать под присмотром прям всех, кого хочется. Если посчитать: хоу Думайн, на случай, если к нему принесут интересные приказы; Листен, потому как один раз он меня уже подвёл; Вир, потому что за ним обязательно нужно следить и знать, что он замышляет; стратег Яшмовые Весы и король, ведь там самое интересное; родной замок, потому что это единственный из известных мне способов узнать о происходящем так далеко; принцесса Леве ещё, почему бы и нет?
Вот и уже семь теней из двадцати трёх занято, осталось всего шестнадцать. И это ещё неизвестно, может, тот же Ариос сам хочет выделить несколько безымянных теней для присмотра за важными ему людьми в лагере, да и не все безымянные тени равны в своих возможностях. Слабейшие вроде даже к полноценной речи неспособны. И сколько останется?
Поймал себя на странной мысли.
Когда-то число теней меня страшило, а теперь я сожалею, что их мало? Что дальше? Попытки увеличить их число? Создать драугров? Возродить Ребела?
Вывернувший навстречу солдат шарахнулся от меня, и я, опомнившись, стёр с лица злую усмешку. Ну вот, деньгами при встрече ещё не откупаются, но уже пугаются.
Вир и впрямь меня ждал — охрана кольца пустила меня, едва услышав моё имя. Ариос к этому времени только и успел узнать, что в шатре пусто, нет ни единого Кровавого поблизости, а сам Вир занимается бумагами — донесениями и отчётами, в которых тень не заметила ничего интересного.
Перед шатром и впрямь не нашлось даже солдат, не то что Кровавых. Я снова замер в шаге от полога и громко сообщил:
— Лиал из Дома Денудо прибыл по приглашению его светлости.
Шаги внутри подсказали мне, что входить мне не нужно — Вир сам желает выйти ко мне.
Выскользнув наружу, Вир смерил меня насмешливым взглядом:
— И ты недавно убеждал меня, что благодарен и не стремишься разорвать наши отношения? Да любой, услышав вот эти твои слова, тут же поймёт, что ты меня терпеть не можешь.
— Ваша светлость, вы преувеличиваете. Я просто немного растерялся. У вас до сих пор нет ранга в армии, поэтому я не решился докладывать, что прибыл хёнбен по приказу его светлости. Те самые лишние уши могли бы понять это совсем неправильно и разнести слухи, что хёнбенам отдают приказы…
Я запнулся, внезапно осознав, что хотел сказать.
Вир это тоже отлично понял, покивал:
— Ну да, ну да, благодарность из тебя так и прёт. В каждом слове.
Думать, сначала нужно думать, Лиал, а затем позволять языку шевелиться. Я скрипнул зубами, поднял перед собой руки, смыкая ладони, и согнулся в низком поклоне:
— Я виноват, ваша светлость. Прошу меня простить.
— И всё, не будешь оправдываться? Ну, усталостью, переживаниями, вином?
— Я виноват, — повторил я и замолчал.
— Ладно, разогнись, — наконец, повелел Вир. Дождавшись, когда наши глаза снова встретятся, спросил. — Скажи-ка мне, то, что ты так стремительно, даже не придя в себя после ранения, сорвался аж на два задания подряд, не означает же, что ты пытался избежать моего внимания?
— Нет, ваша светлость. Ведь сегодня я сразу же прибыл к вам, едва услышал ваш… ваше желание.
— Странно. А мне показалось именно так. Я ведь обещал тебе награду за задание, а ты уехал, даже не попытавшись её получить.
Очень хотелось закатить глаза. Толку мне с этой награды, когда придётся её переделывать? Я и прошлые-то техники, вроде как очень подходящие под количество ихора Амании, не сумел освоить, а что говорить про сейчас, когда у меня добавилось ихора Химедо.
Это, кстати, интересный вопрос. За эти дни я полностью расщепил весь ихор с трещинами, разжёг с его помощью полноценные, пышущие жаром угольки ихора. Как изменился баланс теперь?
— Ладно, — потёр глаза Вир, — Конечно, забавно и весело заставлять тебя выкручиваться, но у меня не так много времени на подобное. Задание ты выполнил, более того, пришли донесения о том, какую бойню ты со своим гаэкуджей учинил во время бегства. Даже если число убитых приукрасили раза в два, я был впечатлён и сумел кое-кому утереть нос, — заметив вопрос в моём взгляде, Вир отмахнулся. — Неважно. Идём.
Шагая вслед за ним к тренировочной площадке, я выслушал объяснение Ариоса о том, что имел в виду Вир — его разговор с Весами, где тот обвинял его в моей слабости и никчёмности.
В центре площадки Вир развернулся:
— Ну-ка, покажи Невидимость.
Я прикусил язык, чтобы не выругаться.
— Ваша светлость?