— Ну-ка, повтори.
Я послушно поднял ладони, выдохнул:
— Раммас туматум…
— Нет! — раздражённо прервал меня Вир. — Звук «у» должен идти изнутри, грудной, сильный, долгий. Ту-у-у. На конце так же. Туматум.
Я кивнул, принимая свою ошибку, а про себя усмехнулся от неожиданного сравнения. Буквально пять дней назад я в лесу делился знаниями с Креодом, передавая ему в награду за верность умение меча и поправляя его, а теперь Вир делает то же самое. Какая ирония.
— Повтори, чего замер?
Я повторил. Не раз и не два, а до тех пор, пока Вир, всё ещё продолжавший изображать из себя заботливого учителя, не счёл, что я усвоил урок.
— Вторая… — уже подняв перед собой ладони, Вир замер, а затем опустил руки. — Пожалуй, повременим, я кое о чём забыл, как и ты. Ты ничего не спрашиваешь о том, как теперь выглядишь. Неинтересно, что с тобой?
Я посчитал про себя до десяти, но всё равно сказал то же самое, что хотел сразу:
— Интересно, ваша светлость.
Он качнул головой, негромко сообщил:
— Последствия моей техники. Возможно ты уже ощутил, что стал немного сильней физически. Это тоже из-за неё. Когда-то эту технику придумали, чтобы увеличивать силы слабейших из Птенцов Кузни, чтобы они быстрее набирали эти самые силы. По сути, техника за несколько минут заставила тебя стать старше на пять лет. Тебя усиливать было не нужно, только поднять на ноги, да и ты давно перестал быть Птенцом, но, думаю, на идаре младшей крови она тоже должна сказаться к лучшему. Не замечал, чтобы техники стали даваться проще?
— Нет, не замечал, ваша светлость. Да и вы сами только что видели мою Невидимость, — мрачно уточнил. — Значит, пять лет?
— Идары живут долго.
Я не согласился:
— В Доме Денудо мужчины редко доживают до старости.
— Значит, держи в уме, что тебе нужно успеть сделать всё на пять лет быстрей, чем твои дед и прадед.
Скрипнув зубами я процедил:
— Хорошо, ваша светлость, едва Теназ падёт и вы меня отпустите, сразу же займусь.
— Да я тебя и не держу. Тебя держит наш договор.
Я ощутил, как дёрнулась щека, и сменил тему:
— Ваша светлость, а почему сейчас эту технику в Кузне не используют?
— Не оправдала надежд, слишком низкая отдача при столь высокой цене, — не стал юлить или щадить меня Вир, а затем вскинул ладони. — Вторая техника…
— Господин, у меня новость.
Я скосил глаза на Ариоса и, пользуясь тем, что солдат как раз стоял спиной, убирая посуду со стола, сложил печать.
Ну так делись.
— Вир назначил нового соглядатая. Двоих. Кровавого и идара.
Я кивнул. Мысли лениво ворочались в голове. Неудивительно после такой кормёжки. Ещё бы поспать. Но нет, вот Вир ещё что-то выдумал.
Кровавый ещё ладно. Но идара? Какого ещё идара он поставил соглядатаем? За мной что, будет по лесам бегать Великий паладин или Заклинатель?
— Омер, — негромко добавил Ариос.
Я мгновение ждал продолжения, а затем до меня дошло, что имя-то знакомое. Омер из Малого дома Квалак, мой недавний напарник по заданиям, которого добавили мне, когда начали посылать туда, где малыми силами не справиться. Тот самый Омер, которого я, если честно, с момента схватки за спасение принцессы Леве и не видел.
От былой вялости и сонливости не осталось и следа. Я выпрямил спину, недовольно поджал губы, солдат, прижимавший к груди стопку мисок, застыл и испуганно спросил:
— Г-господин? Что-то не так?
Я резанул его взглядом:
— Всё так. Свободен.
Тот рванул прочь так, что едва не оборвал полог шатра. Но мне было не до него и не до его страха.
М-да, нехорошо получилось. Так-то Омер тоже внёс немалый вклад в ту битву и остался без награды.
— Вир выдал ему бляху гаэкуджи и настоятельно посоветовал приглядывать за тобой. Ну, в тех случаях, когда вы оказываетесь на заданиях вместе, мой господин.
Чувство вины смело, словно его и не было.
Ну, Омер, ну, красавчик, значит…
Оборвал сам себя.
Что? Что он должен был сделать? Отказать Виру в просьбе? Виру, который держал в руках бляху гаэкуджи, вручал её, как ни в чём не бывало, а значит, имеет немалую власть в армии?
Смешно. Много я сам Виру отказал.
А главное, на что я злюсь? На то, что Омер будет приглядывать за мной? Не убить же ему меня поручили, верно?
Оборвать я себя оборвал, успокоить тоже попытался, но злость всё также продолжала бурлить в жилах. Жаль, нельзя её пережигать в правильный ихор или хотя бы в жар души. Вот тогда бы я, да и другие идары, наворотили в сражениях.