— Я не лгу вам, мой король, — улыбнулся Ирал.
Выглядел он, кстати, не лучшим образом — побледнел, на нём проступили и те шрамы, что я заметил два дня назад. Сейчас он был исполосован весь. Это сколько же он ударов принял от меня, пока я убивал того реольца? А вот взгляд Ирала мне не понравился — он горел восторгом, счастьем, а никак не смирением или болью.
Я с подозрением уточнил:
— Ты, случайно, не из тех безумцев, которые наслаждаются болью?
— Что? Нет, мой король, — помотал головой Ирал.
— Ты слишком сильно радуешься для того, кого я только что наказал.
— Что мне это наказание? Лишь доказательство того, что я был прав и вы действительно стали сильней. Ещё не Тальма, но уже Хвао, мой король.
От удара я удержался в последний момент, чуть дёрнул руку, заставив плеть сократиться, и стегнуть не по Иралу, а перед ним.
— Я могу тебя убить?
— Нет, мой король, — снова мотнул головой Ирал. — Для этого вам нужно набрать ещё много сил. Вы лишь Хвао или Достигший границ, вы можете проявить ауру клинка, но даже с ней можете лишь наказать. Если наказаний будет очень много, то я сильно ослабну, но затем верну себе силы.
— Ну да, — со злостью заметил я, — вы же питаетесь моим жаром души.
— Не питаемся, а следуем за вашей силой, — осторожно ответил Молак. — Сильны вы, господин, сильны и мы. Господин, у нас и в мыслях не было предать вас, господин, больше всего мы боимся, что снова канем в пустоту, мы следили, чтобы опасность была не слишком велика, мы даже помогали выживать вашим людям, потому что их сила — это ваша сила, помогли вам спасти даже эту девушку-птенца.
— Какие сладкие речи, — заметил я очевидное и перевёл на него взгляд. — Не зря ты считаешься главным советником. Так что мне, простить вас? Как считаешь, советник?
— Господин, — Молак чуть помедлил, затем кивнул. — вы правы. Наказание должно быть.
Я хмыкнул, снова повёл взглядом вдоль короткого строя преклонённых теней. Спросил вновь:
— Кто голосовал за предательство?
— Я голосовал за большую схватку, которая сделает вас сильней, мой король, — ответил мне Ограк, встал с колен и шагнул вперёд.
Шаг вперёд сделал и Ариос:
— Я голосовал за то, чтобы у вас появился дополнительный шанс выжить на этой войне, мой король.
Дрожа, не вставая с колен, заговорил Тормур, советник по сельскому хозяйству, самый бесполезный сейчас из моих советников:
— Я голосовал, мой господин и мой король, потому что боюсь снова исчезнуть. Эта пустота и есть смерть, а я больше не хочу умирать.
Молак ответил за всех остальных:
— Мы были против, господин.
Я тронул шрам, ощущая под пальцем колкость щетины, качнул головой:
— Доверие очень хрупкая штука, его можно разбить одним словом, одним поступком, и вы это успешно сделали. В детстве я боялся вас, из-за вас всегда выглядел трусом в глазах отца, из-за вас меня пытался убить дистро отца, из-за вас мне пришлось самому стать убийцей. Первый человек, которого я убил, был не врагом, а верным слугой моего Дома.
Ирал, которому по уму нужно было бы молчать, молчать не стал.
— Как можно быть верным, поднимая руку на наследника Дома?
Я вперил в него злой взгляд и ужалил в ответ:
— Как можно быть верным, решая за короля и скрывая от него правду?
Мне показалось, что я расслышал едва уловимый шёпот:
— Молчи, баран.
Возможно, не послышалось, потому что Ирал не проронил больше ни слова.
Я отвернулся от него и продолжил, пусть это уже и не казалось столь важным:
— Едва вы начали говорить, как мои страхи лишь усилились. Вы научились убивать прикосновением. Что, если, заполучив достаточно силы, вы сможете влиять на мои поступки? Окутать моё тело и не остановить сердце, а управлять моими руками, моими ногами, моим голосом и моим разумом?
Я замолчал и криво ухмыльнулся в тишине леса. Молак не выдержал и попытался опровергнуть меня:
— Господин! Мы на такое не были способны даже в былые времена!
— О которых вы сами не помните.
— Не помним деталей, но такое…
Я перебил его, ударив самым важным:
— Неважно! Я всё равно теперь не могу вам верить.
Молак вильнул взглядом, на миг покосившись на Ирала. Ярости в его взгляде могло бы хватить оставить на его спине ещё один шрам.
Моя ухмылка стала только шире.
— Вы пытались убедить меня, что тысячу лет назад всё было не так, как описано в хрониках, что Ребела убили не из-за вас, теней и не из-за драугров, которые грозили всем остальным королевствам. Говорили, что кровь Оскуридо уничтожили из-за вражды, а не защищаясь от гибели. Но могу ли я вам верить? — не дождавшись ответа, надавил снова. — Могу ли верить?