Бла-бла-бла, властью, данной мне королём Умбрадо, приказываю взять под стражу хёнбена Лиала из Малого дома Денудо. Бла-бла-бла, много слов о тяжести моего проступка.
Я невольно покачал головой. Ловко описано, умеют. Так-то, читая это обвинение, сам бы такого самоуверенного и дерзкого придурка взял под стражу. А вот дальше мне стало уже не так весело, потому как выходило, что степень моей вины уже определена, как определено и наказание. Удвоенный Строй мечей и лишение звания хёнбена. Уже сегодня вечером.
Думайн поймал обратно лист, который я шмякнул на стол и толкнул в его сторону. Подумав, я буркнул:
— Неприятно.
— Неприятно? — Думайн задохнулся от возмущения. — Вот уж ты подобрал слово, Лиал. Да это едва ли не смертельный приговор. Двойной Строй мечей назначают только идарам!
— Идарам старшей крови, — поправил я его и вновь взялся за бритвенное лезвие. Если прям сегодня под стражу, то нужно успеть привести себя в порядок. — Проходил я уже через Строй мечей, переживу.
— Я не пойму твоего спокойного отношения, Лиал, — процедил Думайн. — Кажется, ты не осознаёшь всей серьёзности выгребной ямы, куда мы с тобой попали.
— Мы?
— Разумеется, мы! — хлопнул по столу Думайн, заставив подпрыгнуть чашу со взбитой пеной. — Я твой командир, ты мой подчинённый. Если виноват ты, то виноват и я.
— Вернётся Яшмовые Весы и всё исправит.
— Что исправит⁈ — рявкнул Думайн. — О чём ты думаешь? Ты был идаром старшей крови, когда получал прошлый Строй мечей. Теперь ты младшая кровь и не переживёшь двойное наказание. У тебя что, Хранители разум отняли? Я отправлюсь с тобой, будем протестовать, требовать повторного разбора дела с призывом свидетелей. Нам нужен кто-то со стороны, не из твоих людей, для того чтобы наши слова звучали весомо. Что за бабу ты тащил вчера на руках в лечебницу? Она ведь идар? Выступит на нашей стороне или уже свидетельствовала против тебя?
Я покачал головой:
— Её имя в этой бумаге не упоминается. Префера из Дома Виво, — поправился. — Великого дома Виво.
Думайн побарабанил пальцами по столу:
— Уже хоть что-то. Сейчас отправлю человека найти её, а лучше даже сам схожу. Кто-то ещё?
Я снова качнул головой:
— Больше никого не знаю по имени.
— Ладно, — махнул на меня рукой Думайн. — У неё спрошу, может, кого ещё подскажет. И сам подумай, что будешь говорить, Лиал. Ты горячий парень, обычно сначала говоришь, потом думаешь. Здесь так нельзя. Отнесись серьёзней к этому.
Эти же слова повторил и Молак, едва Думайн вышел:
— Господин, действительно, будьте серьёзней. И наказание не шутка, и лишение звания не шутка.
Я доскрёб щетину, отложил лезвие и зевнул. Глаза слипаются, ладно, сейчас обольюсь ледяной водой и немного взбодрюсь.
Снаружи раздался возмущённый голос Думайна:
— Я сказал, нет! Пока мой заместитель, только вчера вернувшийся из битвы, не приведёт себя в порядок, вы и шага к его шатру не сделаете!
А может, и не обольюсь. Похоже, выйти сейчас из шатра будет неверным решением. Вздохнув, лицо просто обтёр мокрой тряпкой, огляделся в поисках свежего ханбока.
Молак же продолжил наседать:
— Думайн пытался, едва получив приказ, добиться встречи с заместителем Яшмовых Весов, но ему отказали. Однако, господин, вы можете решить это дело и сами. У вас даже есть не один способ решения этой проблемы, а самое меньшее — четыре.
Четыре? Я недоумённо глянул на Молака. Два могу предположить, но четыре?
Ариос немного помог мне, озвучив один из тех, о которых я не подумал:
— Отдайте приказ, господин, и ублюдок хоу, которому вы спасли жизнь, её лишится. Если он лишился разума, то и жизни он не достоин.
Тени замерли в ожидании, но я молча отвернулся. Вот уж советнички. Это точно не выход. Что изменит смерть этого человека, когда уже есть приказ о моей вине?
Не дождавшись моего ответа, вновь заговорил Молак:
— Отправьте человека к принцессе, господин. Она сама говорила, что обязана вам и ваше повышение наградой даже считать нельзя.
Она говорила не совсем так, к тому же мне была неприятна даже мысль о том, что я буду просить у неё заступничества для себя. Тем более, в такой глупости, как ложное обвинение.
— Либо используйте…
Я снова зевнул. Отчаянно хотелось оставить всё как есть и позволить всему идти своим чередом. Это идар младшей крови может бояться умереть от удвоенного Строя мечей, мне подобное точно не грозит. Но вот сколько в этой моей странной апатии от обычной усталости, а сколько от глупого желания не слушать советов теней и поступить им назло? Как бы честно ответить самому себе?
К тому же, ничего хорошего из того, что я всем покажу, насколько хороша моя прочность тела, не выйдет. Не нужно знать половине армии, что этот мой дар Хранителей, ослабнув после второго посвящения, сейчас вновь набирает силу.