Обычный рыцарь закончил бы свои рассуждения на этой последней мысли, но Роланд не был обычным рыцарем. Он не ограничился констатацией факта, что наблюдает нечто необычное, а попытался представить себе, какие последствия это явление за собой повлечет. И то, что он себе представил, ему не понравилось. Собственно, потому он и приказал акулу покинуть охотничий строй.
Ударная волна, порождаемая разломом, исходит из всей его линии одновременно. Она очень сильна, она доходит до самой земли, отражается от нее и создает в водной среде мощные волны, искажающие привычный рисунок течений до неузнаваемости. А если вообразить, что сила разлома не размазывается вдоль всей его линии, а собирается в одной точке, это будет похоже на гидравлический удар, какой происходит, когда меч-рыба, сдуру заплывшая в нижние воды, проносится над самой землей, вырывая с корнями растения и сторожевых актиний. А ведь разлом возник почти над самой рыцарской скалой…
Точка на небе вспыхнула ослепительным блеском, засияла всеми цветами радуги, и расцвела куполом ударной волны, вначале круглым, затем он вытянулся, и Роланд с ужасом понял, что этот разлом ударит всей своей силой в одну точку, и эта точка находится совсем рядом с рыцарской скалой.
С правой стороны донесся зычный крик короля, едва различимый из-за большого расстояния:
– Продолжаем охоту! Разворот на обратный курс! Резервным акулам построить купол наблюдения, дистанция пол-видимости, угол подъема двадцать! Выполнять!
– Выполняй, Росинант, – тихо сказал Роланд, а затем продублировал приказ короля таким же зычным криком.
Но в следующую секунду он забыл о том, что только что скомандовал брат, командир и правитель. Потому что Роланд увидел протосфирену.
Эти стремительные и смертельно опасные рыбы редко попадаются в поле зрения человеческих антенн. Они обитают в самых верхних водах, слишком холодных для людей, в просто холодные верхние воды они спускаются лишь изредка, в погоне за особо ловким тунцом или когда нежданный удар стихии перемешивает всю океанскую толщу. Сейчас был второй случай.
Протосфирена была очень велика. Если расположить их с Росинантом хвост к хвосту, грудной меч протосфирены вонзился бы Росинанту как раз за последними ребрами. Странно, что такая большая рыбина не справилась с течениями. Либо угодила в самый в центр волны, порожденной разломом, и не смогла сопротивляться течению, либо она больна или ранена.
– Кровью пахнет, – подал голос Росинант.
Как раз в этот момент в брюхо акула ударил небольшой вихрь, отделившийся от встречного течения, проходившего ниже. Очевидно, он и принес запах легкой добычи. Роланд мысленно обратился к Джа, умоляя спасти и защитить, и произнес приказ:
– Росинант, короля не слушай, слушай только меня. Мы атакуем протосфирену, заходи сзади-снизу, ну, короче, ты понял.
Обычному акулу такой формулировки недостаточно, обычному акулу надо точно указать угол атаки и кривизну дуги, показать путь отхода и назначить место встречи. Но если акул и всадник доверяют друг другу, как каждый из них доверяет самому себе, то детали можно опустить. Роланд верил, что Росинант примет наилучшее решение из всех возможных.
– Не боишься? – спросил акул, начиная боевой заход.
– Боюсь, – признался рыцарь, прильнул к спине акула и проверил левой средней рукой, легко ли выходит костяной меч из вервочного чехла. Мелькнула мысль: а новый меч будет подлиннее раза в полтора, чем у Дуайта, это какая ж слава…
Роланд ожидал, что Росинант обогнет встречное течение справа-снизу, описав пол-витка широкой спирали, но акул принял другое решение.
– Держись крепче, – предупредил он, завалился на правый бок, сильно и резко изогнулся, почти что переломив пополам собственное тело, и ринулся вниз. Хорошо, что он предупредил всадника, иначе снесло бы со спины однозначно.
В голову ударило холодом встречного течения, все вокруг бешено завертелось, и на некоторое время Роланд потерял ориентировку в пространстве. Акул вращался вокруг своей оси, ввинчиваясь в неподатливую воду, и Роланд перестал понимать, где верх, а где низ. Нигде не было видно никаких ориентиров, кроме…
Длинное и стройное тело протосфирены выплыло из-за бока Росинанта, и оказалось, что он притерся к ней почти вплотную, да так ловко, что этого не заметил не только Роланд, но и сама рыбина, еще не подозревающая, что сейчас она не охотник, а жертва. Акул начал изгибать тело, Роланд легонько похлопал присосками передних рук по спине друга, дескать, все понял, выхватил меч из ножен, напружинил мышцы задних рук…
Все произошло одновременно: могучий бросок Росинанта, швырнувший его обтекаемое тело в сторону от смертоносного меча, и прыжок Роланда, направленный прямо в сверкающе-белый рыбий бок. И рыбина в тот же самый момент поняла, что происходит, и ринулась навстречу, распрямив смертоносные первые лучи грудных плавников, и чуть было не пырнула мечом беззащитное брюхо Росинанта, но Роланд вытянул руку и парировал удар костяного меча каменным ножом. И увернулся от второго удара, и сел на спину страшной зверюге, и обхватил ее костлявое тело всеми свободными руками, и присосался изо всех сил всеми присосками, и вонзил нож в левую жаберную щель рыбы, и провернул его три раза. А потом сделал то же самое с правой жаберной щелью.
6
Буцефал выполнил боевой разворот быстро и четко, это наполнило сердце Дуайта гордостью. Никто не посмеет назвать его неловким наездником, а его акула – неуклюжей кефалью. Даже Роланд, непревзойденный мастер верховой езды, не смог бы исполнить этот маневр лучше своего брата и короля.
Дуайт посмотрел направо и стал ждать, когда слова королевского приказа достигнут антенны брата. Охотничий строй нарушился сильнее, чем рассчитывал Дуайт. То ли Роланд неосторожно отклонился от курса, то ли сам Дуайт слишком засмотрелся на пескарей. Впрочем, это уже не важно, после маневра строй выравнивается по королю.
Однако что-то необычное происходит с Роландом и Росинантом. Кажется, неустрашимый охотник чего-то испугался, иначе почему он так рванулся вперед, забыв про строй общей охоты? А что за неясная тень движется ему навстречу?
Меч грудного плавника протосфирены блеснул в луче антенны Дуайта, и он понял, что это за тень. Неужели Роланд решился атаковать такую огромную тварь? Да она первым же ударом проткнет его насквозь, а вторым выпустит кишки Росинанту! Понятно, что Роланд всегда был безрассуден, но не до такой же степени!
– Стой, Роланд! – закричал Дуайт. – Именем короля приказываю – остановись!
Но он уже понял, что когда его слова достигнут непутевого братца, они ни на что уже не повлияют. Да и сейчас они ни на что уже не влияют, потому что свет он же звук распространяется в воде с конечной скоростью, и Дуайт сейчас видит не то, что происходит, а то, что уже произошло.
Король замер в растерянности. Его акул продолжал двигаться прежним курсом, равномерно и прямолинейно, а Дуайт никак не мог принять решение. Броситься на помощь безрассудному наглецу? Так ведь огромная протосфирена покромсает все племя на веревки и не запыхается. Но не оставаться же в стороне бесстрастным наблюдателем!
Внезапно Росинант клюнул носом, угодил в водяной вихрь и пошел вниз, потеряв управление и беспорядочно вращаясь вокруг собственной оси. Дуайт вгляделся изо всех сил, но так и не смог различить, в какую сторону отбросило всадника. Акула можно списывать со счетов, он, считай, уже мертв, но где Роланд?
Встречный поток развернул акула в противоположном направлении, он сблизился с протосфиреной и обогнал ее, двигаясь параллельным курсом и едва избежав смертоносного меча. Нет, не избежал он меча! Вода помутнела, акул замедлил ход, было видно, как он слабеет от потери крови. Сейчас протосфирена поймет, откуда разит кровью, и ринется в атаку, а раненому акулу ни за что не скрыться от страшного хищника. Какая глупая смерть!
Росинант описал круг вокруг протосфирены, но она не атаковала, а вяло крутилась на месте и беспомощно молотила мечами туда-сюда. И вдруг Дуайт понял, что это не она бьет мечами, а Роланд сидит у нее на загривке и добивает ее, кромсая ее жабры в мелкую труху.