– Я смотрел, и никто меня никуда не тянул – перебил Берн.
– Зря она клыки свои в глотку тебе не впила, Берн, тогда, может, понял бы…
– И клыков не было.
– А ну, хватит! – прервал святой отец. – Если это все правда, то не глотки драть нужно, а человека спасать. Хотя какая тут правда… грех мне уже за одно то, что я сижу тут, слушаю вас.
– Нужно пойти и проверить!
– Пойдемте с нами, святой отец, и если все так, отловим эту тварь и сожжем ее!
– Проломим ей череп!
– Да! Сжечь ее! Очистим род людской от греха. – прокричал бородатый мужчина, отодрав лицо от барной стойки и ударив по ней кулаком. После слов его весь бар наполнился криками и призывами.
– Да куда вы пойдете! – остановил ликование святой отец. – Тут у вас каждый кого-нибудь видел с перепою, у вас что не день, так кто-нибудь вам является… И что теперь, пойти весь город сжечь?! Хотите, проверяйте, но меня не приплетайте к этому. Не хватало чтобы еще святой отец с толпой пропоец по городу за дриадами бегал…
– Есть еще свидетели, святой отец. Нам не верите, их спросите. – ответил Гарди. – На той улице есть…
– Вот что я скажу. – прервал святой отец. – Поступим так. Кто-нибудь из вас, только не все, пойдут и проверят. И если Гарди не врет… скажете мне и решим, что делать. А если все ложь, то ступайте по домам и протрезвляйтесь, и чтобы я слова ни одного от вас больше не слышал про чудищ.
– Может, хотя бы побить? – спросил один из посетителей.
– Точно. Выбьем из него всю дурь.
– Нет. – отрезал святой отец. Затем он поднялся со стула и пошагал к двери. Походка его стала чуть менее жесткой, но все столько же уверенной. Он накинул на голову капюшон, а потом исчез в том же вечернем свете, что до этого и породил его. Вечерняя свежесть на секунду ворвалась в бар, но почти сразу была поглощена пламенем разгоряченных глаз.
***
Птица с алыми перьями на крыльях и сизым хохолком вынырнула из вечерней дождливой дымки и села на окно, а затем перепрыгнула на спинку кресла. Оттуда она перелетела на плече валявшегося в кресле Джо. С плеча птица прыгнула на его шевелюру, где принялась клевать. Джо отмахнулся рукой. Но та вспархнула и снова прыгнула на него, в этот раз с еще вдвое большей наглостью. Тут Джо пришлось вскочить и продрать глаза.
– Что еще за чертовщина!? – проворчал он вслед упархнувшей в окно птице. Затем он встал, потянул спину и откинул в сторону старый шерстяной плед. В комнате было темно. За открытым окном грохотал по крышам и по мостовой дождь. Джо уже потянулся за кружкой с водой, как вдруг осознал, что не находит на окне дриады.
– Анни? – проговорил он в темноту. Из вечернего мрака не последовало никакого ответа.
– Ушла… А может, и вовсе не было. – усмехнулся он. Затем Джо подошел к окну, чтобы его закрыть. Окно его выходило на крышу, и улицы с него было не увидеть, однако сквозь дождь он смог услышать десяток переругивающихся пьяных голосов. Закрыв окно, Джо зажег горелку и поставил кипятится воду. Потом он достал кусок рыбы и хотел уже приняться за трапезу, как до слуха его донеслись все те же пьяные голоса, теперь с лестницы. Голоса опять с кем-то спорили.
Минутой позже они уже переругивались за его дверью.
– Кто еще там? – крикнул с недовольством Джо.
– Джо! Джо, ты дома? – откликнулся кто-то из-за дверей.
– А где ж я еще, черт вас подери! – отозвался Джо. – Это ты, Майк? Какого лешего вы там скребетесь под дверью?!
– Джо. Мы пришли к тебе, Джо.
Из-за двери опять послышалась ругань.
– То есть я пришел к тебе. Дарен.
– Дарен? Ну, и какого черта тебе нужно, Дарен?
– Впусти меня, нужно сказать… кое-что.
– Говори там.
– Мне нужно войти, Джо. Так я не могу.
Джо положил на место рыбу, а потом подошел к двери и открыл ее.
Из темноты коридора на него уставился десяток пьяных рож. Люди стояли пред ним вооруженные кто чем: у одного в руках была бутылка, у другого лопата, третий стоял с обломком кирпича. Мужчина с большими рыжими усами держал пред собой крест. Увидев Джо все они застыли в нерешительности.
– Сегодня что, маскарад?
– Мы явились спасать твою душу Джо! – проговорил нерешительно бородатый мужчина с лопатой. Лопата до того плохо держалась в его руках, что Джо пришлось взять ее и приставить к стене.
– Джин будете?
– А что за джин?
– Тридцать шестого года, Вортсон.
– Я бы пожалуй попробовал. – расплылся в улыбке мужчина с бородой.
– Какого черта, Дарен! – прикрикнул на него, стоявший позади, совершенно безоружный Гарди. – Джо, мы говорили со святым отцом сегодня, и он сказал нам отправляться спасать твою душу. Пусть тебе плевать на нее, но мы наплевать не можем…