Я едва за ней поспевал. Где же развилка?
- Го, блин, го, Кюсок!
Знаменитая фраза, из-за которой зумзацх все называют «гоблинами», действительно оказывала бодрящий эффект.
- Она не тлогала тебя люкой с такими?..
- И… иголками?
- Да!
- Никак нет! Не успела.
- Это холошо.
Развилка. Опять зал с развилкой.
Свет кувшинок здесь был приглушённым.
Мы уже готовы были ринуться в левый ход, но тут из-за свисающего с потолка полога лоз, украшенного цветками сирени, вышла элевен. Я остановился синхронно с Цольгой. Как эльфийка так быстро двигается?
Элевен задумчиво посмотрела на нас. Затем понюхала цветы.
Цольга медленно потянулась к винтовке.
- Джи́нти а́улиэт гра́ццо чья́ллия. Дикие цветы… Они – самые живые, самые прекрасные.
Она обворожительно улыбнулась. Как тогда на озере. Я был готов к любому её движению, ведь за этим ласковым голосом кроется расчёт и готовность к бою на все сто процентов. И всё же как прелестен лик этой девы. Глаза, овал лица, а эта очаровательная родинка…
… которая, почему-то, отсутствовала!
Я увидел движение. Движение пальца Цольги, тянущегося к винтовке. Она указывала влево.
Я быстро глянул в эту сторону…
И тут же что-то прыгнуло на меня. Я отшатнулся, испугавшись, что врежусь в Цольгу, но зумзацх уже ринулась на элевен. Я ощутил боль в плече. Куртка порвалась. Кровь начала сочиться. Но удар был не сильным. Намеренно.
Хотя он был нанесён тем самым мечом.
Передо мной стояла элевен. С клинком в руке. С родинкой под левым глазом. В остальном - идентичная той, на которую нацелила свою винтовку Цольга.
Штык-нож СВГ против отравленных когтей? Никак нет! 7,62 мм против магии Элевентэля!
Цольга держала на мушке эльфийку. Эльфийка выставила вперёд руку, от чего задрожало само пространство перед ней.
А меня уже своей ясностью пронзали зелёные глаза второй элевен.
- Мне тоже, чиза́ллиэль, поведать тебе моё имя, что б ты знал, «куколка», кого проклинать в смертной агонии?
Она нарочно говорила так возвышенно.
- Я с твоей… сестрой уже познакомился.
Элевен захихикала.
- Моё же имя – Лилла. Лилла из дома…
- Розальби. Я запомнил.
Лилла из дома Розальби послала мне воздушный поцелуй.
- Тин-тин, кикья́тти. Какой смышлёный ты.
Я улыбнулся краешком губ.
- А вы, сёстры Розальби, не… не очень.
Элевен захихикала в ответ вновь.
- Нас ведь не двое…- попытался перебить этот смех я.
- Циа́го, да мы знаем про квизза. Он хорош, симпатичный птенчик. Но он всего лишь очередной барба́рри, дикарь, подсасывающий у «куколок».
- И гоблинов, ха-ха-ха, - подхватила Камомилла из дома Розальби, да так, что сородичи Цольги в произнесённом ею сравнивались, похоже, не иначе, как с экскрементами.
И тут до меня дошло. Ага, так я - значимая фигура!
Я засмеялся тоже.
- Вот отчего вы решили, что карта у меня, глупые! Вы решили, что, раз я, как вы говорите, «куколка», а нас несложно из толпы-то выделить, так я - командир?! И карта у меня? Ха-ха!
Интересно увидеть, когда кто-то думает, что у него всё под контролем, и беззастенчиво смеётся в лицо, а в ответ ему смеются ещё пуще, и вся его уверенность сменяется замешательством. Так и произошло! Сёстры поняли, что не допоняли, и уже не смешно было. Торжествующие выражения лиц превращались в полные негодования, недоумения с всевозрастающим гневом.
- Вы ждали нас, сёстры Розальби, - продолжал я. – Следили за нами! И всё это время думали, что в этом весьма «кукольного» вида самолёте, в «Граче» над Пропастью, все подчиняются человеку. Сильно же вы недооцениваете квиззайи и зумзацх!
Элевен стреляли друг в друга глазами. Следили за каждым нашим движением, но не могли не переглянуться. Я понимал, о чём они думают. Карта не у нас. Что с нами делать? Что выгоднее: уничтожить или взять в заложники?
- Так же сильно, как вы недооцениваете людей! – продолжил речь я. - Таких, сёстры, как Бидеус Глобинский! Он – создатель этой винтовки. Защищайтесь магией, если хотите, с 1500 м она выбивает из кабины самолёта.