Словно согласившись с ним, вещи пропали, а из струй потока стали возникать человеческие лица. Федор сразу увидел в одной компании всех людей, которых знал, в разное время и в разных обстоятельствах. Ему никогда не приходило в голову, что их так много. Но поток проводил свою селекцию, и малознакомые лица постепенно исчезли, оставалось все больше лиц, лицезрение которых вовсе не приносило Федору удовольствия. И наконец он понял, что окружен врагами, теми кто ненавидел его достаточно, чтобы желать его смерти, теми кого ему удалось убить, и теми кто еще жил, в том или этом измерении. Неужели это конец, подумал он, но все его сознание воспротивилось этому, он уперся ногами в землю и стал их рассматривать.
Ну, этого душмана он не забудет никогда, первый человек которого он убил лично, война есть война. А это кто? Ах да, первый любовник его благоверной, но он его не ненавидел, значит тот, ненавидел его, кстати, а почему самой благоверной в этом ветерке нет, она то его должна ненавидеть, хотя, черт их баб разберет. Ладно, ребята валите отсюда, будет время разбираться, разберемся и с вами.
Смерч послушно убрал лица, следующим номером программы были друзья, закадычные и не очень, дружбаны по детскому дому, сослуживцы погибшие и ныне здравствующие, сокурсники по технарю, приятели по работе, и наконец, нынешние его последователи. В сердце появилась щемящая тоска, вон пролетел Костя Шунт, эх его бы сюда, да нет его уже шесть лет, где вы друзья. Вихрь услужливо стал формировать человеческую фигуру.
Стоп, осознал происходящее Федор, это что искушение Христа, а какова плата, или начальный взнос? Вихрь услужливо сформировал область с лицами его нынешних сподвижников, вызвав у Федора болезненный укол совести. Знаешь дорогой, сказал он, обращаясь конкретно к вихрю, проституток не любят ни где, а предателей карают, по всей строгости закона, и хоть я им и не присягал, но они присягали мне, все разговор закончен.
Боль. Господи, когда это кончится. Но вот пришло ощущение, что боль уже не та, нет судорожных рвущих нервы пульсаций, холода и огня, нет непроизвольного сокращения мышц, выматывающего последние силы гула и разлагающего сознание шепота. Просто ноющая, тянущая боль во всем теле, какая бывает после интенсивных физических нагрузок, только несколько сильнее, и главное в голове, просто боль. Запах, запах лесных цветов. Свет, свет не мерцающая серая мгла, а слабый свет ночника за плотной шторой. Слабый стон, и вдруг он понял, что это стонет он сам.
За шторой произошло мгновенное шевеление, и ночник потух, затем штора отошла в сторону, и он увидел перед собой незнакомый женский силуэт, Нея, только и смог прошептать он.
Дальнейшее трудно было описать одним словом, женщина не стала кричать, она просто ойкнула и вылетела из комнаты. А еще через полчаса у кровати собрались все. Ночник еле мерцал в стороне, тем не менее, Федор ощущал, что свет изрядно режет глаза. На лицах присутствующих была написана такая неподдельная радость, что Федор начал беспокоится, что произошло что-то из ряда вон. Он сурово посмотрел на Ворона и тихо, на большее не хватало сил, одними губами, прошептал:
- Говори.
И его услышали, Ворон сделал полупоклон и негромко заговорил:
- Раньше когда этим миром правили только боги, сила даровалась только по их воле, получающие ее должны были быть покорны богам, и использовать ее только по их повелению, боги контролировали силу. Но после войны и бури, сила магии или сила мира, стала почти бесхозной, к ней обращались как к самостоятельному существу, ей молились, ее боготворили. Но сила не может быть самостоятельной, иначе она перестанет существовать, ей нужен владыка, но люди долго не понимали этой простой вещи, и тогда сила стала выбирать сама.
Поскольку не все могут не то что управлять, но даже чувствовать силу, то и сила живет только в том, кто на это способен. На первом этапе, человек чувствует, что может создать с помощью силы, что-то, затем его затягивает процесс созидания, созидания чего угодно, земных благ, домов, армий, денег, в конце концов. Но наступает момент, когда сила требует от человека отчет и проводит экзамен по своим правилам, этот экзамен, маги называют инициацией. Этот обряд проходят только мальчики, девочкам сила либо дана, либо нет, и объем ее, как правило, раз и навсегда определен. Придумана масса способов, ограничивать силу девочек, силу мальчиков же, ограничить невозможно.
Сила, как бы дает человеку определенное количество магической энергии на пробу, одному больше, другому меньше, в зависимости от личных способностей, но потом, обязательно, следует отчет, у каждого индивидуальный. После того как сила убеждается в том, что претендент достаточно подготовлен, она дарует право управления, либо отбирает его, критерии не ясны до конца. Но есть одно правило, которое едино для всех, если человек не нравится силе, или не способен справится с ней, сила может его убить. После прохождения инициации, неофит силы теряет все свои способности и начинает познавать силу, через учение и труд. К этому обряду его долго готовят, но не все выдерживают его просто морально, иногда люди сходят с ума в процессе самого обряда, иногда кончают жизнь сами, не сумев достичь и десятой доли того, что могли раньше.
В школах магии, это первый этап образования, ученики младших классов, как правило, гораздо более сильные маги, чем ученики средних, а ученик старших не уступают новичкам, а ведь порой, встречаются детки, способные свернуть в кольцо и учеников и преподавателей, вместе взятых.
Ты, о повелитель, прошел обряд в своей звезде сил, это удается не каждому. Но твоя сила была такой беспредельной, что нам было страшно, честно говоря, кое-кто даже подумывал, не убить ли тебя, пока ты лежишь здесь. Но твой друг и твой опора, обладая малой силой, не позволили нам, даже приблизится к тебе. Они, стояли на страже, сменяя друг друга, со своими мечами. Стояли, пока сами не свалились от усталости. Но на тот момент страсти улеглись, и возле твоей постели уже неусыпно дежурили тролькары и горанлин. Они начали тебя лечить, укрепляя твои силы своими, не очень понятными нам средствами, но ты пришел в себя, теперь все позади.
Выздоравливал Федор достаточно долго, хотя общая физическая слабость не мешала заниматься необходимыми делами. Первыми стали дела баронства. Прежний барон не вел бухгалтерии, не имел, даже, смутного представления, сколько у него крестьян, он считал их деревнями, собственно он не занимался ни чем кроме обдирания крестьян и грабежей на дорогах.
Зная, что Антон имеет представление о картографии и математике, хотя бы на уровне школьной программы, понимает важность учета вообще, Федор вызвал его к себе и имел долгий разговор. Он объяснил, что колдовской силы у него больше нет, и им вообще нужно держаться вместе. Поэтому пусть он сделает по хозяйству все, что может. В свою очередь он барон Шонтерг, дает ему на это зеленую улицу. Парнишка хмыкнул, покачал головой и молча ушел. Дальше вести доходили до Федора словно с линии фронта.
Антон начал с того, что разобрался с казной барона. Примчавшемуся к нему управляющему Федор по-армейски, не стесняясь в выражениях объяснил, кто есть кто, больше его не беспокоили. Тем не менее, заходящие иногда проведать больного, Ворон с Неей, рассказывали такое, что от хохота Федор отходил долго.
Антон взялся за порученное дело очень цепко. Начал он по реформаторски с того, что пересчитал наличествующую казну, и определился с доходной и расходной частью, строго по-бухгалтерски, составил соответствующие бумаги, и стал требовать у управляющего еженедельный финансовый отчет. А вот когда выяснилось, что в математике тот не силен, проблема была решена феодальным способом. Управителя он на три дня закрыл в комнате, дал таблицу умножения, и двести примеров на сложение и вычитание, предварительно объяснив как пользоваться скобками. Кормил, только после сдачи определенного экзамена.