Полночи я рыдала, уверенная, что Ормондт меня разлюбил. Он даже ночевать ко мне перестал приходить. Меня жалела Бидди, пока не пришел мой мучитель и не отправил домовиху спать. Тогда у нас состоялся серьезный разговор. Ормондт в достаточно жесткой манере довел до моего сведения, что отныне основная чать нашего общения будет проходить подобным образом, что я должна перестать жалеть себя и ждать поблажек, потому что:
- У нас нет права на ошибку, Айлин. Если через три с половиной месяца я приведу тебя в Орден в том состоянии, в котором ты находишься сейчас, я потеряю тебя навсегда. Если ради нас нужно будет прогнать тебя по трясине Оллаферских болот, я это сделаю. Потом ты можешь отомстить мне за все, за что посчитаешь нужным. Я даже обещаю терпеть смиренно. Но сейчас я обязан быть жестким, и я им буду.
- Я от тебя уйду, - сказала я и сама испугалась того, что сорвалось с моего языка. Впрочем, страшней сало после ответа моего нежного Ормондта.
- Загоняю до такого состояния, что в голове не останется даже места для подобной дури, - совершенно серьезно, даже сухо ответил он. - Я тебя, любимая, не отпущу никогда. Поняла?
- Угу, - кивнула я, хлопая глазами. - А если сбегу?
- Найду, свяжу и закрою в своем замке. Страшно? - усмехнулся мой благородный лорд.
- Ты меня еще любишь? - жалобно спросила я.
- Больше жизни, глупышка, - улыбка на мгновение смягчила суровые черты. - Спокойной ночи, родная, у нас завтра сложный день.
- А что у нас завтра? - с содроганием спросила я.
- Хват речной, - ответил мне мой лорд, поцеловал и ушел в свою спальню.
А я в ужасе уставилась в темноту. Учитель Белфоер рассказывал мне про этого водяного монстра, Ормондт еще и показывал. Жаба с меня ростом, да еще и полный рот клыков, жуть! Вот так мы и занимались.
Зато, когда явились в Орден, магистры, глядя на ледяную физиономию Ормондта и на мою злобную, довольно покивали головами, отвели меня в лабораторию, чтобы изменить состав крови. А потом подключили к слабенькой нити чистого Света, но и ее мне оказалось достаточно, чтобы некоторое время ошалело пытаться подавить взбесившийся Свет. Но один взгляд льдисто-серых глаз, и я начала вспоминать, как подавить блокировать собственную магию и заменить ее на силу чистого Света. На смену уровня и для демонстрации моих успехов в Орден мастер приводил меня и дальше каждые полгода. А через год от начала обучения, Ормондт первый раз привел меня в зал иллюзий. Мой восторг сменился страхом уже после первого монстра, потом раздражением, потом злостью на собственного мастера. В какой-то момент я поняла, что тихо ненавижу его, продолжая неистово любить. Вот такое противоречие чувств.
Жаловалась я только Бриннэйну, он всегда знал подход ко мне, возможно причиной тому стало наше временное единение по крови. Но даже Бидди я не намекала, как мне тяжело. Нет, не учение, с этими трудностями я смирилась быстро. Во-первых, мне и не через такое приходилось проходить, а во-вторых, Ормондт был прав, это было наше испытание. И все-таки бесконечно тяжело видеть того, кого любишь всем сердцем далеким и холодным, как само ночное небо. Раз по десять за месяц мне приходилось уговаривать себя, что так надо, и мой лорд так отстранен только потому, что этого требуют условия испытания. К тому же невозможно было не признать, что будь он со мной мягок, я бы не стала эмоционально сильной, не стала бы самостоятельной. И все же это ранило. И порой равнодушный взгляд льдисто-серых глаз замораживал тогда, когда я искала в нем согревающую искру тепла. Ормондт Ронан провел меня через Тьму, трясину Оллаферских болот и огненную долину семи вулканов, не сдерживая злости, если я подставлялась под удар, не жалея моего самолюбия, если я была неправа, не закрывая от опасности, вынуждая заглядывать ей в глаза. Я научилась быть сильной во всем. Я повзрослела.
И лишь рядом с Алаисом, появлявшимся раз в год с бутылкой вина для Ормондта и коробкой сладостей для меня, я позволяла себе расслабиться и даже иногда поплакать. Просто он знал, куда надо нажать, чтобы я раскрылась. Но после наших разговоров становилось легче, и я, уставшая от ежедневных истязаний, от нечисти, от Тьмы и холодности любимого, снова начинала улыбаться, готовая сражаться дальше за наше с Ормондтом будущее.
А за ночь до моего вступления в Орден в мою спальню вошел мой лорд. Он взял меня за руку и долго сидел, молча глядя на меня. Не скажу, что я не испугалась этого молчания, но я уже была не та Айли, что краснела и дрожала при каждом удобном и неудобном случае. И попробуй на меня сейчас напасть лорд Кетер, моим ответом на домогательства стал бы уже не сорванный голос, а свернутая шея мерзавца. Потому я стойко ждала, что скажет Ормондт, сохраняя на лице легкое равнодушие.
- Я замучил тебя, родная? - тихо спросил он, поглаживая мою ладонь. - Наверное, ты теперь меня ненавидишь после вего, через что я тебя протащил?
После этих слов я села и растерянно посмотрела на него.
- Ты все еще хочешь остаться со мной? - продолжил Ормондт.
- А если нет? - голос вдруг охрип. Вопрос был задан лишь для того, чтобы услышать, что со мной хочет остаться он.
Он поднял взгляд, и я едва заметно вздрогнула от уже знакомой холодной решимости.
- Я не отпущу, - почти равнодушно ответил мой лорд.
- Тогда зачем спрашиваешь? - как-то сразу стало легче и теплей.
- Хочу знать, насколько сильно я тебя замучил, и с какой стороны начинать завоевывать прощение, - последовал ответ.
- Можешь начинать наступление, - хмыкнула я. - Коробкой конфет отделаться даже не рассчитывай.
Я упала обратно на подушку, уже не пряча улыбку. Ормондт тут же вернул меня в сидячее положение.
- Что? - удивилась я.
- Я решил начать с главного, - сообщил мой лорд. Он взял мою правую руку и надел на палец то самое колечко с изумрудом, родовое кольцо, которое надевали мужчины рода Ронан своей избраннице. Но снятое, по требованию отцов-основателей перед началом нашего испытания. - Ты все еще согласна выйти за меня, Айли?
- Странный вопрос, если учитывать, что кольцо уже надето на палец, - усмехнулась я. - Ты так уверен в ответе?
- Право на отказ ты не использовала, - пожал плечами Ормондт.
- А оно у меня было? - удивилась я.
- Не-а, - льдисто-серые глаза коварно блеснули. И я повторила уже прозвучавший ранее вопрос:
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Мне нравится слышать твое 'да'.
- Да? - изумление вышло фальшивым, а вот победное:
- Ну, вот ты и опять это сказала, - мне напомнило, что передо мной тот, кто нагло врал на площади в Рэнладе, что мороженое раздают бесплатно, когда я отказывалась даже от простого угощения. И стоявший на своем до конца.
- Ну, - усмехнулась я, - у меня же нет права на отказ.
- Никакого, совершенно, - довольно кивнул мой лорд и сделал то, чего не делал уже очень давно, усадил к себе на колени. - Ты ведь все еще помнишь, что я тебя люблю?
- Да уже успела подзабыть, - некоторую обиду не удалось сдержать.
- Тогда я напомню, - тихо сказал Ормондт, целуя мою ладонь. - Я так скучал по тебе, моя маленькая Айли.
И я задохнулась от той нежности, с которой были произнесены эти слова. Я уже совсем забыла, каким он может быть.
- Я прощен? - спросил мой лорд.
- Нет, конечно! - я была возмущена такой наглостью до глубины души. - Когда-то, пять лет назад, ты сказал, что смиренно примешь мою месть за все. Вот этим правом я и собираюсь воспользоваться.
- И как будешь мстить? - в его глазах появилось легкое напряжение.
- После свадьбы узнаешь, - улыбка вышла кровожадной.
Кольцо вдруг оказалось в капкане мужских пальцев, но я сжала правую руку в кулак.