- Мысли материальны, друг мой. Пусть теперь плачет тот слабак, который все это время мешал тебе взойти наверх, - прошептал его внутренний голос как-то зловеще. Его «Я» все же срослось с черным Одди. - Пусть плачет, - со злорадством подумал сам Строк, любуясь солнечной панорамой.
Неожиданный телефонный звонок заставил предпринимателя отвлечься от привычных размышлений:
- Мистер Строк, - обеспокоенный голос секретарши заставил Одди заволноваться. Обычно Лиза Петри была абсолютна спокойна. Только иногда ее тон не сулит ничего приятного. Обычно это значит, что нагрянула полиция, налоговая инспекция или политики.
- А ведь так все хорошо начиналось, - перебил ее Одди. - Опять полиция или Вади Льюис?
- Не знаю, мистер Строк, но какие-то четыре очень странных машины заняли место на парковке как раз перед парадным входом...
- И?! - в его голосе слышалось раздражение. - От меня вы что хотите? Пусть служба внутренней безопасности разбирается! Зачем меня то беспокоить?
- Мистер Строк, - испуганно пробормотала Лиза. Эта женщина не боялась ничего, за пять лет нервные выпады босса при визитах полиции, ФБР и других нежелательных гостей она принимала уверенно и спокойно. А тут...
- О-они в-вошли в х-хол, - лепетала секретарша, нервно запинаясь.
- Кто - они?! Выражайтесь точнее! - потребовал Одди, зажимая кнопку разговора на телефоне. - Полиция? ФБР? Люди Вади Льюса? Тордьяла? Макменнона?
- Н-не знаю, но их лица меня пугают, - прошептала девушка.
- Вызывайте охрану! ЧЕРТ! За что я вам плачу?!
- Уже вызвала, - ответила секретарша, и в голосе ее по-прежнему чувствовался страх, но уже не такой сильный.
На всякий случай Одди запер дверь, сел за стол и, сложив руки пирамидкой (обычно он так делал в трудной и непредсказуемой ситуации), стал ждать результата. Каким же неподдельным был его ужас, когда металлическая ручка двери зашевелилась. Видимо, кто-то решил войти без стука.
- Что вам нужно?! - крикнул он, глядя на дверь и нервно постукивая пальцами по столу.
За дверью не отвечали. Ручка продолжала истерично дергаться, что выводило Одди из себя. Он снова нажал на кнопку вызова, однако ответа не дождался: линия молчала.
Вдруг дверь поддалась. В кабинет вошли четверо. Высокий наголо бритый мужчина с очень худым и угрюмым лицом остался стоять у двери. Незнакомец был одет в черную кожаную куртку поверх грязной разорванной тельняшки, грязные штаны в черно-белую полоску и старые истоптанные башмаки. Трое других выглядели еще более грязно и неопрятно: на их лицах отпечатались ужасные болезни, словно этих недолечившихся людей отпустили умирать на улицу из какого-нибудь лепрозория. На них невозможно было смотреть без ужаса. У одного было бледное лицо, ввалившиеся глаза, под кожу было вдето огромное количество серебряных колечек и тонких цепочек, которые тянулись от мочек ушей до тонких, почти невидимых бровей. В общем, этот человек был очень похож на заядлого наркомана. К тому же парень смотрел на мир каким-то совершенно отсутствующим, но в тоже время зловещим взглядом. Войдя в кабинет, незнакомец оперся спиной о толстое пуленепробиваемое стекло, затем сполз вниз, распластав ноги на дорогущем ковре. Грязь от его сапог комьями падала на пол.
Второй также был худ, коричневое поношенное пальто из брезентовой ткани висело на нем, а через дыры красно-черного свитера можно было увидеть язвы иссушенного торса. Когда «гость» улыбнулся, показался ряд темных изъеденных парадонтозом зубов. Одди с отвращением отвернулся и взглянул на третьего, что сел напротив него и вальяжно закинул свои грязные ноги на идеально отполированный стол орехового дерева. Большие карие глаза гостя игриво сверкали из-под черной, густой, неопрятной челки сальных, коротко стриженых волос. Он единственный из четверых «гостей» носил под старым бежевым пиджаком стильную гавайскую рубашку и постоянно улыбался, хотя улыбку его и нельзя было назвать располагающей и приятной.
- Здесь не курят, - строго произнес Одди, наблюдая, как незнакомец с желтым лицом выдыхает противный табачный дым. Однако посетитель усмехнулся, сделал несколько уверенных шагов вперед, наклонился и после очередной затяжки задымил лицо бизнесмена. Строк закашлялся, зажал рот рукой и попытался носом втянуть свежий воздух.
- Пожалуй, вы, мистер Строк, не будете против, если я воспользуюсь вашей изумительной коллекцией бренди, которую успел приметить у вас в серванте? - сидящий напротив «гость» неспешно поднялся со стула и подошел к широким полкам дорогущего серванта приобретенного задолго до переезда на этот этаж, там стояли по меньшей мере семь стеклянных графинов. Откуда он узнал, что там налито именно бренди, а не коньяк, например, или виски? Одди не мог понять. Зато к нему пришло внезапное озарение: сравнительно недавно сюда наведывались люди Джонатана Макменнона, и он, пожалуй, единственный враг, предпочитавший держатся в тени. Недавно Макменнон требовал снижения поставок марихуаны как минимум на 30%, потому что он сам влился в наркобизнес, но Одди не желал терять свою монополию.