Электронщик тяжело вздохнул, но от меня не отстал.
— Давай я просто расскажу тебе историю, Дарья. Я был в одном музее в Австралии и видел там здоровенную медную цистерну. Это грустная история, Дарья, — добавил он, увидев улыбку на моём лице.
— А я что? Я ничего, — ответила я, приготовившись немного поскучать.
Но не получилось. История, рассказанная Электронщиком, оказалась интересной, хоть и ни фига не веселой. На одном из крохотных островков у побережья Австралии жила семья. Муж, жена, детки, лодка, медный бак с питьевой водой. И вот как-то муж взял лодку и поплыл в Канберру. И всё. И с концами.
Никто не знает, что с ним случилось. Утонул, был убит, сбежал с танцовщицей из цирка… Вариантов много, но суть одна. На острове осталась жена, дети и медный бак с питьевой водой, который являлся мерилом их оставшейся жизни.
На материке никто об этой семье не знал. Никто не пришел им на помощь. И если продовольствия у них еще был небольшой запас, то воды в баке оставалось на дне. Источника пресной воды на острове не было. Муж возил воду с материка. Еще они собирали дождевую воду в сезон дождей.
Но муж пропал в начале сухого сезона. И питьевая вода в баке подошла к концу.
— Условия задачи ясны, Дарья? — спросил меня Электронщик. — Вот что бы ты стала делать, окажись в этой ситуации?
— Я бы построила опреснитель, — сразу вырвалось у меня.
— Какой опреснитель? — сразу поймал меня за язык Электронщик. — Воду опресняют через испарение, замораживание, прямой и обратный осмос. Еще есть вакуумная и ионообменная дистилляция.
— Такой, — я изобразила рукой в воздухе абстрактную фигуру.
— Понятно, — кивнул Электронщик, — опреснитель в форме шакала.
— Тогда лодку, — попыталась отбиться я.
— Какую лодку? Из чего? — бодро начал Электронщик. — Лодки бывают…
— Так. Стоп, — оборвала парад тщеславия я. — Да, я признаю, что мне не хватило знаний, чтобы выпутаться из ситуации. Лучше расскажи, чем кончилась история в реале.
— Ничем хорошим, Дарья. Когда кончилась питьевая вода, женщина дотащила медный бак до берега, посадила туда детей и отправилась в плавание.
— И-и-и?
— Из медного бака вышел очень плохой корабль, Дарья. Будь корабль лучше, история была бы не такой грустной. Еще женщина слишком долго тянула, перед тем как решиться на плавание, так что отправилась в путь, уже страдая от обезвоживания, ослабев и не в особо ясном сознании. Она доплыла до соседнего острова, где тоже не было воды. И там и осталась. Вместе с детьми.
— Печально, — сказала я.
— А мораль сей истории такова, Даша: одной решимости не достаточно. У женщины был напор. Была искра. Было желание спасти детей. Но без элементарных знаний этого не хватило. Мироздание не разбирается, девочка ты или мальчик, оно бьет под дых и тем и этим без разбора. На Луне, куда ты вскоре отправишься, тебе, чтобы выжить, потребуются знания. Хотя бы в минимальном объеме.
— У меня же будете вы, — начала возражать я, — команда поддержки. Вы всегда сможете дать мне умный совет, рекомендацию, прямо руководить моими действиями, как на тренировках, в конце концов.
— Хорошо, если так. Но, — тут Электронщик душераздирающе вздохнул, — история учит нас тому, что всё, что может пойти не так, пойдет не так. И единственное, что мы можем…
— …это подостлать соломки, чтобы было не больно падать, — продолжила я. — Это я уже слыхала от ОО.
И углубилась в дебри сопромата и прочих прикладных дисциплин. Которые на поверку оказались не сказать чтобы уж очень сложными. В общем, это был ужас, но не ужас, ужас, ужас, если вы понимаете, о чем я.
А еще мы дежурили по кухне. Серьезно. Сначала я решила, что это очередной психологический тест Посредника, но оказалось, что автором этой идеи был лично ОО.
— Знаешь, как он это называет? — возмущенно шипела Посредник, помешивая поварешкой суп в огромной кастрюле. — Омовение ног нищим.
— Интересно, с каких фиг? — спросила я, продолжая раскатывать тесто.
— Обычай есть такой. Папа Римский моет ноги дюжине специально отобранных нищих. Типа смирение и всё такое.
— А зачем это папе?
— А это не папе надо. Римская католическая церковь ввела этот обычай, чтобы приучить пап к смирению. Слишком легко возгордиться, когда ты наместник Бога на земле.
— И как успехи?
— В целом, влияние скорее положительное. Папы бывали разные, но церковь как институт живет и здравствует уже двадцать веков.