– Как тебя зовут-то, горе?
– Даша, – робко произнесла под настойчивым взглядом.
– Ну так вот, Дашка, – он наклонился прямо к моим губам, словно вновь собирался целовать, а в итоге сказал: – Уйдешь ты отсюда только тогда, когда я сам позволю.
Глава 2
Смесь шока и негодования снова фактически приковали меня к полу. Мужчина ушел на кухню, а я стояла в коридоре и переваривала его твердое обещание. Что значит «когда позволит»? Нет, такое положение дел меня совершенно не устраивало. Да кем он себя возомнил тут, крутым перцем?
Взяв себя в руки, придумала в уме прекрасную речь для незнакомца и вошла за ним на кухню. Он как раз поставил чайник, достал чашки, глянул на меня и хмыкнул. Ранее придуманные слова куда-то испарились, под пристальным взглядом растерялась, но кое-что сумела произнести:
– Я тебе что, заложник? Захочу – уйду, и точка.
– Ах, Дашка, Дашка, – мужчина ухмыльнулся и скрестил руки на груди. – Ты теперь и моя должница, так что не забывай об этом. К тому же, стоит тебе выйти из этой квартиры, как, сто процентов, сразу угодишь в лапы злых шакалов. Не думаешь же ты, что они наделали в штанишки и разбежались по углам, как тараканы от резко включенного света?
От его сравнений я скривилась и закатила глаза. Но, черт возьми! С большой вероятностью мои преследователи караулят сейчас под подъездом и ждут не дождутся, когда я выйду. И что делать? Не то, чтобы обо мне кто-то волновался сейчас дома, но… Безопасно ли здесь на самом деле? То, что он меня спас, еще ни о чем не говорит. Колебалась не долго, богатого выбора все равно не было.
– Прекрасно, я остаюсь.
В моем голосе не было энтузиазма, да и откуда ему взяться? Я так сильно вымоталась за вечер, проведенный на ногах, потом еще дурацкая погоня, что теперь банально хотелось упасть на кровать и проспать целые сутки. И поесть.
– А ты не хочешь представиться? Или мне тебя называть «эй, ты»?
Настроение с каждой пройденной минутой ползло все ниже, я чувствовала обреченность, окружившую меня со всех сторон. Спасибо братцу, услужил так, что теперь и жизни не хватит расхлебывать.
– Можешь звать меня Черепом.
Он поставил предо мной чашку с ароматным чаем и вазочку с печеньем. Череп… Ну да, логично. И символично!
– А теперь рассказывай, куда вляпалась и сколько должна денег.
– Я им ничего не должна.
– Давай обойдемся без вранья, меня от него уже тошнит, – гаркнул Череп.
Я пожала плечами и отпила сладкий чай, съела печенье. Это, конечно, не полноценный ужин, но и так сойдет.
– Мне утаивать нечего, какой в этом смысл? Должник – мой нерадивый старший братец, а почему те громилы привязались ко мне, могу лишь догадываться. Скорее всего, перевел стрелки, к сожалению, так уже было и не раз.
От обиды на глаза навернулись слезы, быстро смахнула их и допила чай. Черепу в глаза старалась не смотреть – наверняка там плескалась брезгливость и отвращение. Да я и сама себя ненавидела за постоянную слабость, которой Юрка стабильно пользовался. Раньше хотя бы сумма была мизерной, а на этот раз он подставился слишком крупно. Я мысленно радовалась, что мама отписала квартиру мне, иначе братец уже давным-давно пустил бы нас по миру. Помню, как он истерил, узнав, что нет для него никакого наследства. Наверняка уже потирал ручки и искал покупателей на свою часть недвижимости.
– Понятно, классика жанра.
Черепа, похоже, мое признание не удивило, я рискнула поднять на него взгляд. Он, чуть сощурившись, наблюдал за мной, отчего мне стало неловко.
– Ты же понимаешь, что сама его поощрила и дальше творить херню? – мужчина закатил глаза и подошел к столу, уселся.
– Понимаю! – крикнула в сердцах, Череп наступил прямо на больную мозоль. – Но он же мой брат, у нас теперь никого нет кроме друг друга, я обязана…
– Что ты обязана? – он перебил меня. – Расплачиваться за него? Отрабатывать? Трястись каждый раз, переживая, где бы достать денег, и не придут ли сегодня за тобой? А если их не будет… – мужчина умолк на секунду, шумно вдохнул, но все же продолжил мысль: – Заставят отрабатывать долг телом, да как угодно, лишь бы забрать свое, этого ты хочешь?
А что я могла ответить? Нет, конечно же. Поэтому третий день подряд озиралась по сторонам, будто параноик, и устраивала каждую ночь после работы вечерний кросс. На этот раз Юрка перешел все границы дозволенного, нет у меня таких денег, даже за две свои жизни, если работать по двадцать четыре часа в сутки, не заработаю!