Глаза «хохлушки», ожидающей ответа, из беспечно-игривых вдруг сделались тоскливо-напряженными — он поймал этот неравнодушный взгляд, который женщина, не в силах быстро изменить, постаралась скрыть, принявшись что-то сосредоточенно искать под столиком.
— Нет, спасибо, хозяюшка! Я все-таки предпочитаю общество…
— Общество! — грустно, чуть ли не горько усмехнулась проводница. — Разве это проблема… — она спохватилась, смутившись, поправилась, уточнила «беспроблемность»: — Когда хочешь, выйдешь на перрон, кого хочешь, пригласишь чайку попить. За такую-то цену!
Олег виновато улыбался, всерьез подумывая, не заплатить ли за чай, чтобы не выглядеть таким без греха обязанным.
— Ну, на нет и суда нет! — весело проговорила проводница, подводя черту под чаепитием. — Иди, общайся, коллективист! — И уж совсем засмеялась. — А может, у тебя с грошами впритирку? Так можно и в долг! А? И так нет? Ха-ха, да ладно, это уж я вовсе пошутила!.. Найдем другого квартиранта! А не будет, и не надо. А тебе… ну что ж, будет приятное общество, пойдем, устрою.
— Нас там две женщины в купе! Красота и приятное общение! Мы даже своеобразно заплатим вам за комфорт и удовольствие! — продолжала шокировать будущая Люксембург. — У нас работает кондиционер. А здесь вам хана до самой конечной станции. Ни свежести, ни сна, ни общения, только пустой базар! И тупое созерцание заоконного пространства! А в нем ни яхт, ни кипарисов, не надейтесь. Не Турция! Я могу уступить вам свою нижнюю полку, в конце концов! Соглашайтесь, а то уйду!
Балаган!
— Балаган! — именно так жена оценила сумасбродный поступок Олега, когда он заявил, что уезжает «надолго, возможно, навсегда».
Не жена, а скорее, подруга последних лет, которую он, в начале совместной жизни, ласково дразнил спутником, имея на это право, — ведь он был, в своеобразной терминологии этой жены-спутницы, властелин-Юпитер, а она кроткая Ио.
Но как мифические образы, надерганные из разных «римов» и «греков», не сообразуются с их положением в картине небесных тел — кто Юпитер, и где Ио! — так и их отношения вскоре утратили прежнюю гармонию: захандрило Солнце великой империи, и его хворая гравитация сделала самого Олега — сначала спутником, потом капризной кометой. А сейчас вот — шалопутным метеоритом, улетающим прочь, с перспективой, пятьдесят на пятьдесят, превратиться в космическую пыль.
Но он бодрился, как будто понимал, куда его несет и что ему завтра. Стойка, пингвин, чего уж там!
Олег усмехнулся. Его дорога только началась, а он уже так популярен. Нарасхват. Знай он раньше о таком грядущем успехе у зрелых женщин, глядишь, и жизнь с самого начала пошла бы по более благоприятному руслу. Катался бы как сыр в масле.
Ему всегда была свойственна самоирония, которая в последние годы, когда дела пошли хуже, порой переходила в спасительную самоиздевку.
— За пингвина, конечно, спасибо. Считайте, что я уже вам обязан, поэтому денег не возьму. Гусары денег не берут!
— Ладно, шутки в сторону, с вами, между прочим, разговаривает серьезная дама! — Шокер-вумен, услышав, что «поезд отправляется», заторопилась: — Короче, нам в купе нужен дееспособный попутчик. На всякий случай! Две смирные, приличные женщины. Сначала было ничего, а потом в вагон каких-то чеченов понасело, купе справа, купе слева. Сразу пошли попытки активного знакомства, двое уже в купе заходили, якобы за стаканчиком. Стаканчики, видите ли, в поезде проблема! Вдвоем за одним стаканчиком. Тарапунька со Штепселем, были такие телегерои. Один во-от такой, но худой. Другой тьфу с кепкой, но толстый. В ресторан, черти носатые, приглашали, кое-как выпроводила. В коридоре проходу нет. Я попросила проводницу помочь с мужчиной, так она привела, тоже из плацкартного, первого попавшегося там старикашку, его место было у туалета, потому он быстро согласился. Без слез не глянешь. Реанимированный Эйнштейн, вылитый. С вещами, с семейным чемоданом, сейчас такие не делают! Ну не выгонять же! Мы ж не звери! Совесть и все такое. Поэтому за вторым мужчинкой я сама пошла по вагонам, и вот удача, вы! Соглашайтесь. Мы не кусаемся! С проводниками я сама улажу… В конце концов, будьте мушкетером! Или вы трус?..