– Перестали мы работать с этим поставщиком. Всё равно, кроме вас, никто их не берёт. – Добродушная продавщица не замечала, как меняется в лице покупательница. – Возьмите турецкие крекеры, они менее калорийные.
Вместо крекеров звенящим голосом Оксана попросила банку маринованных огурцов. Продавщица подала, назвала цену и застыла в ожидании денег. Оксана взяла банку, внимательно изучила этикетку, прочитав даже то, что никому не удаётся из-за мелкого шрифта. Через секунду размахнулась и швырнула снаряд с огурцами прямиком в стеллажи.
Отмокая потом в горячей ванне, заикаясь и размазывая по лицу слёзы и сопли, рассказывала мужу, как над ней насмехались.
– Да никто над тобой не смеялся. – Перепуганный Сашка водил струёй из душа по её спине. Ему удалось быстро примчаться и кое-как утрясти скандал без вызова полиции. – Найду я тебе этот торт, в других магазинах точно есть.
Оксана замолчала. Надолго. Разглядывала истекающую каплями кафельную стену, о чём-то размышляла.
– Не молчи, Ксюша.
– Дай полотенце. И отвернись. Я жирная, на меня смотреть тошно.
Он принялся что-то лепетать, но она вытолкала его из ванной. И потом из постели тоже.
Мама рассказывала, что в детстве, где бы они ни появлялись, всё умилялись дочкиным пухлым щёчкам. С возрастом восторги иссякли. В какой момент её саму это начало беспокоить? Да уже в третьем классе, когда рыжий и круглый, как непропечённый блин, Лёшка Пащенко предложил ей дружбу.
Одноклассники гурьбой возвращались из школы, все жили в соседних дворах. Мальчишки затеяли возню и отобрали у Оксаны рюкзак. Ничего другого не оставалось, только обидеться и крикнуть дуракам, чтобы сами принесли его домой. Минут через десять раздался звонок в дверь. Кто-то сунул удивлённой маме рюкзак и убежал. Внутри обнаружилась скомканная записка: «Ты мне очинь нравишься, давай с табой дружить». Инициалы П. А. Пащенко Алёша. Оксана не поленилась, отыскала ручку с красной пастой, исправила ошибки и добавила ниже ответ: «Сначала научись писать грамотно, а потом дружбу предлагай».
На самом деле существовали ещё два неоспоримых аргумента, чтобы отклонить это предложение. Первый – и Оксана, и Лёшка были пухляшами, и их точно начали бы дразнить парой колобков. Второй – класс как раз захлестнула странная волна, все самозабвенно складывали инициалы друг друга, глядя, что из этого получается. Иногда выходили забавные варианты. Например, имена и фамилии двух подружек Аксёновой Натальи и Кусаиновой Альфии сложились в милое «АНКА». Увы, инициалы Жарковой Оксаны и Пащенко Алексея складывались только в слово «ЖОПА», так что шансы у рыжего ухажёра были нулевые.
Лёшка, конечно, расстроился. На этом свои поползновения прекратил, хотя до окончания школы продолжал смотреть собачьими глазами.
К выпускному, как ни странно, оба похудели. Оксана – потому что истязала себя голоданием, дыхательной гимнастикой и обручем. Лёшка – неизвестно отчего, но стал тощим и длинным, как гороховый стручок. Ничего не изменилось – ни толстым, ни худым он её не волновал.
Жизнь подкинула ей другого рыжего, который сейчас вздыхал за стенкой. Оксана натянула одеяло на голову. Прикольно было сегодня кататься на самокатах. Как так получилось, что они такие разные и так быстро сошлись? И вроде люди неплохие. Бахтияр Каримович мудрый, Руслан весёлый. А Роза… Роза как мама. Видно, что и строгой может быть, и ласковой, но всегда любящей.
Мама… На выпускном вечере в школе даже старшеклассники приглашали её на танец, думая, что это разбитная ученица. Оксана не хотела её присутствия, даже просила не приходить. То, чего боялась, всё-таки произошло – мама и там успела выпить.
Сколько себя помнила Оксана, мама всегда была навеселе. Подвыпившая, а значит, неестественно смешливая. Кто уж ей налил на выпускном, в том хаосе не разберёшь, да и не важно. Чтобы не разразился скандал, Оксана с помощью крутившегося рядом Пащенко увела её домой. Там, конечно, многие бродили подшофе – и родители, и ученики, и даже учителя, – но мама могла отличиться безудержным танцем, да ещё и со стриптизом.
Уложив родительницу на диван, Оксана вышла в тёмный коридор проводить Лёшку. Там он втиснул её в груду верхней одежды, которая болталась на вешалке, поелозил губами где-то в районе шеи и чуть не слетел с катушек от долгожданного счастья. Оксане же в тот момент просто хотелось прильнуть к чьему-то плечу, но Лёшкино оказалось совсем неинтересным.