Говоря об историографии 80-х гг., нужно отметить, что, видимо, по причине 900-летнего юбилея «Книги Страшного Суда» (1086–1986), большинство работ по нормандскому завоеванию было посвящено социально-экономической проблематике. По собственно политической истории вопроса за последнее десятилетие не было создано столь значительных работ, как рассмотренные выше, как и ничего нового в концептуальном плане. Кроме того, внимание к «Книге Страшного Суда» обратило взоры историков в основном к англо-нормандской эпохе, отодвинув период завоевания на задний план. Впрочем, все эти новые работы обнаруживают интересную тенденцию к исследованию социальных и демографических аспектов нормандского завоевания, что тоже весьма полезно.
Так, в книге «Англия и ее правители: иноземное владычество и национальное самосознание, 1066–1272»[62] М. Клэнчи, занимающийся проблемами англо-нормандского синтеза, исследует социально-демографическую статистику ассимиляции в годы завоевания и позже, подсчитывая долю иностранных имен собственников земель по графствам, и т. д. Кроме этого, он ставит вопрос о судьбе англосаксонской эмиграции, состоявшей в основном из знати и имевшей значительные масштабы[63].
Более подробно эти вопросы разработаны Дж. Расселом в статье «Демографические аспекты нормандского завоевания». Численность англосаксонской эмиграции он оценивает в 30 тыс. чел., отмечая, что это была большая часть уцелевшей англосаксонской элиты, и что редко где еще правящий класс покоренной страны уничтожался так жестоко и методично, как в ходе нормандского завоевания[64]. Кроме того, Рассел выдвигает концепцию развитого англосаксонского урбанизма, опиравшегося на сеть бургов, который был сильно подорван завоеванием, поскольку, во-первых, многие бурги разрушались в ходе военных действий, а, во-вторых, нормандский феодализм был по преимуществу «сельским» — бароны строили свои замки в сельской местности, тогда как города были запущены и пришли во временный упадок[65]. Впрочем, отмечает Рассел, количественные потери населения были восполнены притоком колонистов из Европы; но качественные потери — в элите — были необратимы, произошла смена элит, утверждает он, подобно Р. Адаму[66]. М. Чибнелл в работе «Англо-нормандская Англия, 1066–1166»[67], касаясь периода нормандского завоевания, отмечает такой любопытный факт: дети уцелевших представителей англосаксонской знати, выросшие уже в правление Вильгельма Завоевателя, мало отличались от нормандских рыцарей, являя собой образец новой, смешанной элиты[68]. Оценивая уровень развития англосаксонского и нормандского обществ накануне завоевания, Чибнелл подчеркивает их относительное равенство, хотя в Нормандии и были четче оформлены политические структуры феодализма. Но та развитая система милитаризованного феодализма под эгидой сильной королевской власти, которая установилась с приходом нормандцев в Англию, не была принесена с континента в готовом виде, а проистекала из условий самого завоевания, оформляясь чисто эмпирически; в этом Чибнелл следует идее Адама[69].
П. Стаффорд в книге «Объединение и завоевание: политическая и социальная история Англии в X и XI вв.»[70], анализируя общие тенденции политического развития страны в X–XI вв., выступает с «государственнической» точки зрения, позитивно оценивая нормандское завоевание как импульс к окончательному объединению страны; англосаксонское сопротивление же она рассматривает как традиционные смуты против центральной власти. Стаффорд делает сильный акцент на концепции «регионализма», мешающего централизации страны. Рассматривая донормандский период, Стаффорд уделяет много внимания элите, ее этническому составу (в том числе в Империи Кнута), скандинавскому фактору в истории Англии. В монографии также имеется значительная конкретизация политико-географических аспектов истории отдельных областей Англии.
Книга Н. Лонгмэйта «Защищая остров: от Цезаря до Армады»[71] представляет собой обзорный труд по военной истории Англии, связующая тема которого — борьба страны с вторжениями внешних противников. Несмотря на свой отчасти научно-популярный характер, эта работа основывается на значительном количестве источников, тематически подобранных и широко цитируемых, что не лишено удобства при рассмотрении военных аспектов исследуемой темы.
62
64
70