Образование империи Кнута: внешнеполитические реалии
Англия входила в состав так называемой «Империи Кнута», складывание которой началось именно с воцарением Кнута в Англии. До этого он был, по сути, королем без королевства, могущим претендовать на датский престол в случае смерти своего брата Харальда, занимавшего оный. В лице Англии же он обрел собственное государство, независимое от Дании, и именно Англия стала центром его империи. После кончины Харальда в 1019 г. Кнут стал также королем Дании. Что же касается третьей части его империи — Норвегии, то за гегемонию над ней датские монархи вели борьбу еще со времен Харальда Синезубого, деда Кнута. В 1000 г. в результате поражения и гибели Олава Трюггвасона в морской битве со Свейном Вилобородым при Свельде Норвегия формально перешла под власть датской короны[181]. Однако, дело осложнялось тем, что Норвегия тогда представляла собой еще не столько единое государство, сколько совокупность почти автономных областей, могущих поддержать или отвергнуть любого правителя, в зависимости от ситуации. В 1015 г. датское владычество там уже закончилось, а на престол вступил Олав Святой (1015–1030), на протяжении всего своего царствования активно сопротивлявшийся попыткам Кнута вновь овладеть Норвегией[182]. В источниках уделяется много места этой борьбе и вообще скандинавской внешней политике Кнута, которую «Сага об Олаве Святом» характеризует как откровенно захватническую, сетуя на непомерные имперские аппетиты Кнута (что, впрочем, неудивительно, так как сага — норвежская)[183]. Адам Бременский также указывает, что в этой борьбе «даны сражались за власть, а норвежцы — за свободу»[184]. Опасаясь роста внешнеполитического могущества Дании в регионе, Олав Святой и шведский король Онунд даже создали коалицию против Кнута, успешно отразив его вторжение в 1026 г. в битве на р. Хельге (Скания)[185]. Однако, в ходе следующей экспедиции в 1028 г., с войском, в которое входило и немало англосаксов, Кнуту удалось прогнать Олава и, действуя где силой, где подкупом, поддерживая настроенных против Олава норвежцев (каковых было немало, учитывая суровые методы, которыми Олав осуществлял централизацию и христианизацию страны), присоединить Норвегию к своей империи. Управлять ей был послан сын Кнута Свейн. Кроме того, в державу Кнута номинально входили Исландия и Оркнейские острова — вассалы норвежской короны[186].
Наконец, когда в 1018 г. скотты в союзе со стратклайдскими бриттами (короли Малькольм и Оуэн Лысый соответственно) нанесли поражение элдормену Нортумбрии Утреду при Карэме, Кнут обратил внимание на беспокойную северную границу и в 1027 г. совершил ответный поход в Шотландию, в результате чего Малькольм формально признал его сюзеренитет[187].
Таким образом, Империя Кнута в политико-географическом отношении представляла собой довольно разнородный конгломерат государств, находившихся на разных уровнях общественно-политического и социально-экономического развития, из которых Англия, судя по всему, находилась на наиболее высокой ступени, хотя и внутри нее самой имели место значительные различия между областями. В этих условиях, по словам Омана, Кнут стал «строителем северной империи с центром в Англии»[188]. Попытаемся же теперь рассмотреть этот процесс поподробнее в его разных аспектах.
Социально-демографические последствия датского завоевания Англии
Приступая к анализу последствий датского завоевания и внутренней политики Кнута, следует отметить, что практически невозможно обнаружить в источниках и литературе сколько-нибудь точную информацию о количественно-демографических аспектах этого события — числе потерь среди разных слоев населения, численности сражавшихся войск, и т. д. Это резко отличает датское завоевание от нормандского, одним из плодов которого стала знаменитая «Книга Страшного Суда»; на основе ее данных исследователи восстановили многое из вышеупомянутого. В царствование же Кнута Великого ничего подобного этой переписи на свет не появилось, что было обусловлено иной природой (социальной, экономической) датского господства в Англии; подробнее речь об этом пойдет ниже. Таким образом, остается лишь сожалеть об отсутствии точных данных и довольствоваться весьма приблизительными оценками.
185