Северное восстание 1069 г. — кульминация англо-нормандского противостояния
Наконец, весной 1069 г.[393] разразилось второе Северное восстание — крупнейшая акция англосаксонских противников Вильгельма. Замысел восстания, очевидно, вызревал еще с лета 1068 г., из продолжающегося недовольства северян после тогдашней неудачи, в результате которой Нортумбрия, благодаря измене Эдвина и Моркара, утеряла прежний статус почти независимого герцогства. После этого северная знать навсегда отвернулась от Эдвина и Моркара, более не могущих претендовать на роль лидеров оппозиции[394]. Новое восстание готовилось более тщательно: важным моментом стали просьбы северян о помощи к датскому королю Свейну Эстридсену. Почему именно к Дании, а не к Норвегии, например — видимо, все по той же причине прежней этнокультурной общности населения бывшего Денло, в том числе Йоркшира, с датчанами, хотя, как показали события 1066 г., на Севере были рады приветствовать скандинавов вообще. Знать Йоркшира была тоже датской по происхождению; относительная же сила Свейна в этот период сделала его, по-видимому, более предпочтительным кандидатом, чем Норвегия (еще, вероятно, не успевшая оправиться после разгрома своих лучших сил при Стэмфорд-Бридже), Шотландия или какая-либо из континентальных стран.
Воззванию к датчанам предшествовала неудача самих нортумбрийцев в попытке самостоятельно поднять восстание летом 1069 г. Источники почти не освещают этот факт, начиная повествование сразу с прибытия датчан в сентябре 1069 г. По-видимому, хронисты снова умалчивают о неприятных для короля фактах сопротивления местных жителей новой власти, акцентируя внимание на иностранной интервенции как причине данных событий. Между тем, как пишет Фримен и некоторые современные исследователи, северные повстанцы во главе с вернувшимися из шотландской эмиграции Госпатриком и Мерлесвейном перебили нормандский гарнизон в Йорке и заняли город. Вскоре к ним присоединился и Эдгар Этелинг, который прибыл из эмиграции отдельно от них и, высадившись сначала в Линкольншире, едва не попал в плен к нормандскому патрулю[395].
Узнав обо всем этом, Вильгельм наскоро собрал войско и совершил марш-бросок на север по маршруту 1068 г., выбив повстанцев из Йорка в уличных боях и построив там второй замок. После этого король вернулся на юг, предоставив борьбу с повстанцами коменданту Йорка Гийому Мале. Но, кроме собственно города Йорка, Север оставался по-прежнему во власти повстанцев[396]. Поход Вильгельма на сей раз был сиюминутным, экстренным мероприятием, а не завоеванием Нортумбрии. Только последующее датское вторжение заставило Вильгельма оценить всю опасность, исходившую с Севера.
История самих переговоров повстанцев с датчанами неизвестна, но ясно, что датское вторжение в сентябре 1069 г. не было случайным, как ясно и то, что такого рода альянсы вошли в практику оппозиции. На протяжении последующих лет Англия неоднократно подвергалась нашествиям датчан, прибывавших по соглашению с очередной группировкой повстанцев (1070, 1072, 1075 гг.).
Флот, отплывший около 15 августа 1069 г. из Дании, насчитывал от 240 до 300 кораблей. В составе датского войска были обширные контингенты из других земель — поляки, литовцы, поморские славяне, северогерманцы[397]. В целом, эта экспедиция не уступала по масштабам походу Харальда Сурового в 1066 г. Во главе экспедиции стояли сыновья самого Свейна Харальд и Кнут, а также ярлы Торкель и Асбьерн (брат Свейна). Первоначально датчане пытались высадить десанты в другой бывшей области Денло — Восточной Англии, но в Ипсвиче их отбили местные жители, а в Норидже — нормандский гарнизон во главе с бретонцем эрлом Ральфом де Гадером[398]. Вероятно, так Вильгельму и стало известно о датском вторжении.
Наконец, 8 сентября 1069 датский флот вошел в Хамбер, где датчан встретили повстанцы во главе с Госпатриком, Мерлесвейном, Этелингом и новым эрлом Нортумбрии Вальтьофом Сивардсоном, примкнувшим к восстанию. Объединенный флот датчан и англосаксов (а повстанцы располагали собственными судами) поплыл к Йорку, где сильный нормандский гарнизон укрепился в двух замках. Нормандцы совершили ряд ошибок: во-первых, они подожгли дома вокруг замков, опасаясь, что бревна и прочие материалы могут быть использованы повстанцами для заваливания рвов; в результате загорелся весь город, что не было редкостью в Средневековье. Пожар, по-видимому, только усугубил общую панику, что сыграло на руку восставшим как в моральном, так и в материальном смысле, если учесть точку зрения Стентона и Дугласа о том, что замки первых лет нормандского завоевания были деревянными, временными, лишь потом сменившись постоянными каменными, требовавшими целые годы для строительства. Во-вторых, нормандцы под влиянием общей неразберихи решили биться в открытую на улицах горящего Йорка с превосходившими их силами датчан и повстанцев, бросив укрепления. В результате 20 сентября 1069 г. Йорк был взят союзниками, замки разрушены, а гарнизон истреблен в уличных боях[399]. Флоренс утверждает, что «более 3 тысяч нормандцев было убито»[400], но, впрочем, это, видимо, завышенная цифра; странно, что один гарнизон Йорка составлял ⅔ от численности армии Вильгельма при Гастингсе; возможно, Флоренс имел в виду нормандцев вообще, включая колонистов. Жизнь была сохранена только коменданту с семьей и еще нескольким пленным[401].
397
ASC. Р. 149;
398
399
ASC. P. 149;