Что же касается нормандского завоевания, то нормандцы и прочие соратники Вильгельма из разных областей Франции привнесли в Англию привычные им традиции общественно-экономического устройства. Повсеместные земельные конфискации с целью раздачи земель в лены участникам завоевания имели своей обратной стороной уничтожение англосаксонской знати и разорение населения, порой граничившие с тотальным физическим истреблением (как, например, при подавлении восстания в Нортумбрии), а это вполне закономерно вызывало ответную реакцию со стороны англосаксов. Если с воцарением Кнута в Англии военные действия внутри страны прекратились и снова имели место лишь в начале 40-х гг. (восстание в Вустере на почве повышения налогов) и в начале 50-х гг. (смута с участием дома Годвинов), то есть, спустя много лет после смерти Кнута, то с воцарением Вильгельма Завоевателя они, наоборот, усилились и продолжались еще несколько лет, а отдельные их рецидивы — и позднее. Для многих представителей пришлой франко-нормандской элиты, особенно высшей, Англия была чемто вроде колонии, поставлявшей финансовые и военные ресурсы для ведения дел на континенте, в прежних владениях. Это уже последующие поколения знати, выросшие в Англии, в условиях начавшейся англонормандской ассимиляции, стали воспринимать Англию как свою родину, но такая ситуация сложилась позднее, к рубежу XI–XII вв.
Церковная политика Вильгельма была подчинена задаче лучшего контроля над английской церковью, для чего Вильгельм насаждал в ней нормандские порядки и элиту из числа своих приближенных. Лишь немногие англосаксонские прелаты, вроде Вульфстана Вустерского, выразившие поддержку новой власти, сохранили свои прежние позиции. Население, судя по всему, не питало особого расположения к клирикам-иноземцам, что видно, например, из убийства епископа Валькера в Дареме в 1080 г.
Можно также заметить, что отзывы современников о Кнуте Великом куда более лестные, нежели о Вильгельме Завоевателе. Если фигура Кнута обрисовывается преимущественно в позитивных тонах, как своего рода «отца нации», миротворца и олицетворения справедливости и процветания, то, говоря о царствовании Вильгельма, средневековые авторы, признавая его выдающиеся качества полководца и государственного деятеля, то и дело упоминают о его жестокости, алчности, угнетении им своих подданных. По-видимому, эти свойства его характера способствовали не только вооруженному сопротивлению самих англосаксов, но и оппозиционным настроениям в среде нормандской знати, что видно из мотивации восстания эрлов 1075 г.