- Да так, а я вот лет до семнадцати стреляла у отца незаметно сигареты. Мне этот процесс казался таким взрослым, пока папа не провёл со мной воспитательной беседы, до сих пор в руки сигарету не брала.
- По тебе и не скажешь, что ты была плохой девочкой, - усмехнулся парень.
- Я не была плохой девочкой, - шутливо возмутилась я, - просто кто не хотел в пятнадцать быть взрослым?
Мы зашли в автобус и расположились у выхода, ехать было недолго. Я обернула руку вокруг вертикального поручня, прижавшись к нему, парень держался за петлю, возле меня.
- Ну а ты? Делал что-нибудь противозаконное? - поиграла бровями, на что парень задумался.
- Угонял автомобили?
- Да ладно, правда? - я распахнула глаза в невольном удивлении.
- Нет, - серьезно ответил парень, а потом рассмеялся, - тогда бы я был не здесь, а в местах не столь отдаленных.
Я обижено пихнула несильно парня в грудь, стало неудобно за свою наивную реакцию.
Дорога заняла минут двадцать медленной езды автобуса. Выйдя из него, мы медленно поплелись к Глобусу. По пути к торговому центру я уже пожалела, что вообще заикнулась о досуге парня. Я молчала, молчал и парень.
Когда он случайно задевал меня плечом или прижимался, чтобы пропустить людей, идущих нам на встречу, это вызывало во мне волнующий трепет. Я каждый раз вздрагивала от его касания руки к моей, когда он останавливал меня.
Я была не в своей тарелке. Мне он не нравился, как человек, ну жутко нравился, как парень. Разве такое может быть? Разве может парень и нравиться и не нравиться одновременно?
Пока я боролась со своими непонятными чувствами, мы заняли пустой столик. Я тыкнула в меню на пиццу и трюфельный десерт, официантка, угукнув, быстро записала и перевела внимание на Князева. Его выбор был ещё скуднее, он заказал кофе и какую-то булочку с начинкой.
Я оглядывала помещение, здесь было не так много людей, и довольно хорошо было все освещено. Но не было окон.
- Тебе здесь не нравится? - всматриваясь мне в лицо, спросил парень.
- Почему? - заканчивая свой осмотр, перевела взгляд на парня.
- Ты молчишь, - сделал своё умозаключение парень.
- Я не могу молчать?
- Ты делаешь это крайне редко.
- А ты крайне редко разговариваешь.
- Только с тобой.
- Почему?
Разговор начал немного напрягать, меня как будто в чём-то обвиняли. Тем самым взывая во мне ответную реакцию.
Парень тоже вёл себя настороженно, пристально за мной следя. Хотя его тело говорило об обратном. Он откинулся на спинку стула, одна его рука находилась на столе, другая с телефоном покоилась на коленке. Его поза была открыта и вызывающая, когда сам он источал холод и враждебность.
Но тут, будто кто-то щелкнул по выключателю с надписью «опасность» у него в голове, и он улыбнулся, скидывая с себя неприязнь.
- А это провокационный вопрос ,между прочим.
- Для меня совсем обычный, - не отступала я.
- Давай не будем ссориться? - Князев примирительно улыбнулся.
Но мы не ссорились. Это было что-то другое. В этой небольшой перепалке мы будто высказали претензии друг другу. И я не могла избавиться от этого ощущения. Еще ко всему этому прибавлялось то, что парень постоянно проверял свой телефон.
- Мы и не ссоримся.
- Хорошо.
Нам принесли заказ, развеивая неприятную атмосферу, нависшую над нами, запахами свежей выпечки и крепкого кофе.
Я знаю, что затрагивать сейчас отношение Князева и Васильевой очень плохая идея, но этот вопрос у меня крутился ещё со вчерашнего дня.
Я свернула пиццу пополам, чтобы удобно было кусать.
- Ты так и не сказал, куда подевал Женю.
- Никуда, - непринужденно ответил мне он.
А я что думала? Что он мне как своему психотерапевту послушно сядет и все расскажет? Или как близкому другу. Мы были просто одногруппниками и ждать, что он откроется мне - не стоило.
- Говорят, она вчера ругалась сильно, - продолжала я тему.
При этом пыталась оторвать тянущейся сыр от пиццы, не заляпавшись.
- Говорят, - усмехнулся парень, посмотрев в сторону, - мы немного не поладили и все. А твои подружки надули из этого невесть что, - бросил раздраженно.
- Тебе не нравятся Юля с Мариной?
- Они должны мне нравиться? - вскинул брови парень, - они мне просто одногруппницы. Закончится учеба, ни я, ни они обо мне даже не вспомнят.
Его суждение больно отозвалось у меня в груди.
Мне кажется, я буду до старости помнить каждого из группы, как зовут и как выглядит. Мы шли с ними бок о бок четыре года, как можно взять и выкинуть такой большой отрезок из жизни. Из студенческой жизни.
- Меня ты тоже забудешь? - в голосе проскользнула нотка обиды, как бы я не пыталась её скрыть.
Да, я не общалась с ним близко, как с некоторыми из группы, но никогда плохо к нему не относилась. Я даже Васильеву буду помнить.