Я лежала в номере, и, свернувшись калачиком, обливаясь потоками слез, ждала семь часов вечера, чтобы сесть на поезд. А сама думала, как мне быть дальше? Жестокое предательство Петра резало сердце, как острый нож, и я не могла до конца в это поверить. Зачем он так со мной поступил? За что? Мое сердце разбито, я опустошена и уничтожена. Мне хочется остаться одной, и выть от раздирающей душу боли. Не в силах справиться, я в иступлении стукнула кулаком в подушку.
Я написала Косте смску, что возвращаюсь, но он не ответил мне. Конечно, сразу заметила, но сейчас было не до того. Потом выясню, что у него случилось.
Остается запасной вариант. Остаться с нелюбимым мужем, растить ребенка и жить дальше, навсегда закрыв мое сердце.
Уже сидя в поезде, я повторно отправила Косте смску, но и она осталась без ответа, и это начинало вызывать тревогу. Раньше он никогда не оставлял мои сообщения без внимания.
Петр
Я лежал в номере другого отеля и со стоном держался за челюсть и нос. Кровь уже не текла, но я боялся смотреть на себя в зеркало. И у меня выбит зуб. Вот так закончилась встреча с разъяренным тестем, который налетел на меня, как бык. Этого хватило, чтобы я больше ничего не соображал от боли и потрясения.
И тогда я услышал его грубый, полный ярости голос:
— Я тебя уничтожу, мерзавец, за то, что ты унизил мою дочку. Это только первая ответочка. Жди следующие.
Я понимал, что могущественный и уже бывший тесть выполнит угрозу. Сорванная важная встреча с итальянскими партнерами была ничто по сравнению с тем, что меня ждало впереди.
Огласка среди сливок общества — это для меня самая меньшая беда, но не для родителей. Им будет стыдно за сына, и это станет ударом. Они ждали эту свадьбу и рождение внуков. Репутацию мне сильно подмочит, и это, конечно, тоже было не радостно. Но смогу пережить, благодаря врожденному цинизму.
А вот чего я больше всего боялся, это проблем в бизнесе. Сокорский обязательно постарается и добьется, чтобы я остался ни с чем. И меня ожидает серьезное противостояние, которое я не знал, смогу ли выдержать. И липкий страх пополз по спине, как представил, что останусь нищим. Я уже привык, что могу тратить деньги как хочу, и должен сделать все, чтобы удержаться против Иннокентия Борисовича.
Зло стукнул себя по лбу. Почему, ну почему же я тогда не проявил больше терпения к словам Зины и не узнал, что она хотела? Чертовы намеки, как меня бесили весь год. И вот снова не проявил терпения. Ведь уже не раз ссорились по этому поводу. Если бы я только знал, что она хотела поехать вслед за мной, не стал бы разыгрывать влюбленного донжуана.
Когда я увидел входящую в холл отеля Зину, испытал настоящее потрясение. Она, радостно взвизгнув, сообщила, что хотела сделать мне сюрприз и провести всю неделю со мной, встречая, как настоящая жена, и помогая расслабиться после рабочего дня, заботясь обо мне, а потом идти в ресторан. А пока ее любимый Петя трудиться, ходить с папой по культурным программам, которые он ей организовал. Или по магазинам, если он будет занят.
Взбалмошная, капризная девчонка даже не догадывалась, что я могу уставать, и мне, может быть, не до нее. Но больше всего сердце тогда опутал страх. Знал по смске Алены, что она уже сюда едет. А сталкивать любовницу и невесту не было никакого желания.
Хотел увести ее наверх, убеждая, как соскучился, и, желая избежать беды, но Зина оказалась упряма. Бросилась целовать меня прямо на лестнице и никак не хотела уходить. Но я даже не думал, что Алена будет вести себя, как истеричка. Ведь хотел расстаться по-хорошему.
Уже спокойно обдумывая ситуацию, я понял, что испытываю облегчение от сорванной свадьбы. Черт с ней, не очень-то и жалко. Зину все равно не любил, и терпеть не мог ее намеки. От этого мои плечи вздрогнули, и я почувствовал, как дрожь пробежала по телу. Навсегда для себя решил, что если останусь на плаву после противостояния с Сокорским, лучше буду холостяком с легкими отношениями без детей, чем попадать в такие ситуации, как сегодня. Родителям придется смириться с этим.
Стоила ли эта игра с Аленой моих проблем сейчас? Однозначно, нет. Но от нее я совсем голову потерял. И казалось, что это было наваждение, которое, впрочем, быстро растаяло. А последствия теперь казались чудовищными.
И от досады на самого себя оставалось только скрежетать зубами, и снова потянуться за льдом, прикладывая его к разболевшемуся носу.
Глава 12. Алена
Солодовск встретил меня солнечным днем, но на душе была сильная гроза. Сердце продолжало терзать горячей любовью, когда я представляла Петра и его объятия, и в затуманенном сознании разрывалась реальность ярким фейерверком боли — он никогда не был моим. Душа ныла. За что он так со мной поступил? От этого непонимания я бессильно опустилась на скамейку, закрыла руками лицо, слезы заструились по щекам, и, хотя в поезде уже плакала, сейчас не могла остановиться.