— Привет, Даша. Теперь вечера будут свободны, я уволился с вечерних заказов и оставил только развозку по выходным.
И почему эта новость стала для меня вспышкой искренней радости? Хотелось смеяться, что ужин я теперь буду готовить рано. И затеплилась в груди надежда, а вдруг Костя будет оставаться дольше. Но постаралась взять себя в руки, и сказать:
— Привет, Костя. Честно, я рада твоему решению. Душа терзалась, видя, как ты изнуряешь себя работой.
— Только она меня спасала от тяжелых мыслей.
Сердце грохнуло от его слов, и голова закружилась от волнения. Сейчас я попробую доказать ему, что не предавала.
Раскладывая еду по тарелкам, мы стали мило разговаривать. Но меня выдавало волнение, потому что Костя отложил вилку, и спросил:
— Даша, что-то случилось? Ты сама не своя. Это видно.
Да уж. Сегодня не смогла совладать с эмоциями. Что же, настало время.
— Костя, я хотела задать тебе один вопрос, но теперь страшно волнуюсь.
— Не бойся, я слушаю.
Он откинулся на спинку стула, и его внимательный взгляд придал решимости, хотя казалось, что сейчас совершаю прыжок с парашютом. Сейчас задам вопрос и меня ждет или жестокий удар об землю, или эйфория, что все получится.
— Ты знаешь, почему я предложила тебе развод, но ты меня тоже слишком легко отпустил?
Теперь я с замиранием сердца ждала, что он мне скажет. Какой ответ я услышу? И даже не знала, хочу ли я его знать или нет.
В глазах Кости появились слезы. Их причину я не могла понять.
— Это не было легко, но я подумал, что ты хочешь уйти к нему. Я все видел, и зачем тогда удерживать? Хотел вычеркнуть из жизни и забыть навсегда. Но было больно от твоей измены. Ты довольна ответом?
Его кулаки стали сжиматься, и он закрыл глаза. Но тут же открыл, и его взгляд снова стал холодным.
— Я тебе не изменяла, хотя ты и не веришь. Долго думала, как доказать тебе, что я невиновна. Мне тяжело осознавать, что ты считаешь меня предательницей.
И когда я хотела продолжить, в голосе бывшего мужа слышалась злая ярость:
— Даша, не порти то, что мы с таким трудом построили.
Но я уже не собиралась останавливаться, только не сейчас, когда уже все решила.
Сложила руки и, вложив в голос умоляющие нотки, попросила:
— Позволь мне доказать еще раз. Просто послушай меня.
Он откинулся на спинку стула, и в его холодный взгляд не предвещал ничего хорошего. Казалось, что меня пытаются остановить от дальнейшего разговора и замораживают. Но я не могла. Пусть будет, что будет. Даже если я все испортила, хотя от этого хотелось плакать.
— Давай вместе сходим на консультацию к Андрею Андреевичу. Ну неужели я предложила бы тебе прийти к моему любовнику, чтобы оправдаться? Костя, поверь мне, пожалуйста.
Я наблюдала за его реакцией, и он казался выброшенной на берег рыбой. Его челюсть отвисла, и он смотрел округлившимися глазами. Не в силах сказать хоть слово, он молчал, и после паузы, судорожно сказал:
— Я должен выйти на улицу и подумать. Приду и скажу мое решение.
Когда он ушел, мне показалось, что сердце разбилось от отчаяния. Костя не вернется и бросит меня. И слезы наворачивались на глаза, что я больше его никогда не увижу. Не смогу для него готовить ужин и слушать его голос. Хотелось выйти на улицу, чтобы проверить, там он или нет.
Время шло бесконечно медленно, я смотрела на часы, и с облегчением в сердце чуть не разревелась, когда через десять минут Костя пришел в квартиру. Его глаза горели яркой решимостью, и он произнес:
— Я согласен. Но если ты решила поиграть со мной, Даша…
Он сжал кулаки, и в его глазах стояли слезы. А я подумала только, как Косте станет легче, когда он узнает, что я никогда его не предавала. Теперь отчетливо видела, что ему небезразлична. И он мне тоже. Сейчас я это поняла. Сердце гулко билось, когда я набрала номер психолога и стала ждать ответа. Мысленно молилась, чтобы он не уехал на конференцию. Андрей Андреевич был в городе и записал нас на завтра в половину восьмого вечера. Прием он вел на Весенней улице.
И теперь я надеялась, что у меня все получится. Для нас двоих.
Глава 15. Константин
Рабочие часы на мониторе показывали полдень, а мне казалось, что время ползет как улитка. И я, как осужденный, медленно поднимаюсь на эшафот. Что ждет меня сегодня вечером? Казнь или помилование?
Сегодня я увижу моего соперника, и даже не представляю, как себя вести. Как с ним разговаривать? И о чем? Я же все видел, и, чувствуя, как по спине льется пот, рисовал картинки предстоящей встречи, как последний трус. Но и сделать с собой ничего не мог. Подсознательно боялся снова быть преданным и услышать чудовищную правду.