Невольно застонал от досады, вспоминая, каким адом мне показались три года, пока длилось мое противостояние с Сокорским. Я пообещал, что найду способ ему противостоять, и огрызнулся в ответ. Но, похоже, его только раззадорило, и мне казалось, что я тявкаю на слона. На все мои выпады Сокорский бил еще больнее, и когда я уже был в отчаянии, бывший тесть отступил. За три года он смог отобрать почти все. Из миллионера я стал просто обеспеченным человеком, способным жить безбедно и даже содержать любовницу, но к прежнему уровню жизни уже так просто было не вернуться.
Когда я понял, что противостояние закончилось, вздохнул с облегчением и сразу же стал думать, как возрождать кампанию. Я чувствовал себя отвратно, понимая, что подвел дедушку. Хорошо, что он не дожил до моего позора. Эта тяжесть на сердце преследовала меня до сих пор и камнем лежала на душе.
Родители меня так и не простили. Теперь мы очень редко общались, и я перестал быть желанным гостем в их доме. Ну и пусть. Я был слишком циничен, чтобы бегать за ними и просить прощения.
Помню, как мама год назад позвонила, и холодным голосом сообщила мне важную информацию, но я так и не понял, зачем она мне нужна: — Зиночка вышла замуж за Глеба Торпавского. Ты сам не понимаешь, какое золото потерял.
Что же, она нашла хорошую партию для себя. Он был миллионером, и я ему пожелал терпения. А сам закатил глаза, когда услышал гудки в телефоне. Как они не могут это понять? «Золото» надо любить. Навязали этот брак, а я на уговоры поддался. Четко высказал бы свою позицию, не пришлось бы сейчас восставать из пепла, как фениксу.
Я вырвался из омута воспоминаний обратно в реальность. И снова сел в кресло. Все позади, а я еще молодой. У меня будет много времени, чтобы возродить кампанию, и я снова буду миллионером.