Нейт старше Мэгги на четыре года. Ему нравится делать вид, что он старше лет на десять. Или, если ему хочется, даже на сотню.
– Скажи, и все, – просит Мэгги.
– Уверена?
– Сейчас самое время.
В этот момент Мэгги утыкается носом ему в шею, и ее горячим потоком накрывает ужасный запах, отдающий лососем и кислым молоком.
– Боже. Что за ужасный запах? Мне стоит знать, чем так воняет?
– А что, не очень? – спрашивает Нейт.
– Нет, – качает головой Мэгги. – Не очень.
– Это мазь из сотни трав, сделанная Джонсоном-подрядчиком. Из экстракта чеснока и рыбных хлопьев, которые он достал у колдуна в китайском квартале. У него при себе огромная банка этой мази, и он клянется, что она снимет боль после вчерашней ночной работы.
– Надеюсь, но гадость редкостная, – говорит Мэгги и почему-то двигается поближе, чтобы уловить резкий запах. – Ничего хуже в жизни не нюхала. Думаю, от тебя пахнет хуже всех на свете.
– Можно считать это хорошей новостью.
– Почему же?
– Потому что, когда ты съедешь от меня после моего признания, я смогу все свалить на мазь.
– Готова, – говорит Мэгги, манерно закрывает глаза и делает вид, что собирается с духом перед уколом доктора, вздрагивая в ожидании.
– Я бы хотел поговорить о финансовом положении моей семьи. Ты бы узнала, открыв конверты.
Мэгги изумленно распахивает глаза, и они с Нейтом встречаются взглядами. Мэгги глубоко вздыхает, опасаясь причины его тревоги. Она уже прикидывала, что у семьи Нейта могут быть достаточно хорошие доходы – отец работает педиатром, мать – бывшая учительница рисования; конечно, они не богачи, учитывая, что, даже имея молчаливого инвестора ресторана и с помощью Эли, Нейт и Мэгги, все время экономя и откладывая, брали ссуды в трех банках, начинающихся с буквы W, и двух других банках – с буквы C. Точнее, даже трех. Возможно, догадки Мэгги неверны и у Гвин с Томасом вообще нет лишних средств. Даже несмотря на то, что детство Нейта прошло в Монтоке. Возможно, Мэгги ошиблась.
– Мне все равно, Нейт, – говорит она. – Как ты мог подумать, что мне это важно? Финансы твоей семьи. Мне нет до этого дела.
– Правда?
Она кивает:
– Честно.
– Хорошо, – говорит Нейт, касаясь губами ее лба. – Потому что у моих родителей почти полмиллиарда долларов.
Гвин
Знаете, ходят слухи. Всегда ходят слухи. Слухи, которые люди принимают за правду, даже не пытаясь разобраться. Не пытаются докопаться до истины.
Гвин волнуется. Из-за слухов, полуправды. Например, как в случае с тортом. Красным бархатным тортом[11]. По слухам, торт придумали и впервые приготовили в ресторане гостиницы «Уолдорф-Астория» в Нью-Йорке в начале 1900 года. Говорили, что работавший там кондитер однажды приготовил торт с использованием красной краски, и одной постоялице так понравился десерт, что она попросила рецепт, но перед уходом ей пришлось отдать за него пару сотен долларов. Несмотря на ее жалобы, отель отказался изменять счет. Чтобы как-то отомстить, женщина рассказала о рецепте своим друзьям по всей стране. А они – всем своим друзьям. История, конечно, занятная, но полная выдумка. Гвин знает наверняка. Она знает настоящую историю красного бархатного торта, в которой на самом деле больше предостережения, чем веселья. Гвин недавно уже столкнулась с тем, что любая правдивая история больше напоминает предостережение.
Что все пойдет не так.
Что с ними и произошло.
От всех этих мыслей Гвин тяжело вздыхает, что ей несвойственно. Смотрит на часы в машине: девять пятнадцать утра.
Гвин уже полчаса сидит в красном «Вольво-универсале» на маленькой стоянке аэропорта Ист-Хемптон. Томас, по идее, уже должен был прилететь. Но, естественно, его еще нет. В таких маленьких аэропортах не стоит рассчитывать, что все пойдет по плану. Да и винить Гвин должна только себя.
Именно она спланировала все так, чтобы Томас вернулся с медицинской конференции в день их вечеринки. Без хитрости не обошлось: ночной перелет из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, второй перелет. Томас должен вернуться только сейчас и включиться в игру в последний момент, Гвин необходимо понять, что с ним делать, как его занять и как вечером без помех воплотить в жизнь задуманный план.
Хотя Гвин не уверена. Ни в чем, что должно идти по плану. За исключением торта. В торте она уверена. Ведь она отлично готовит любимое лакомство Томаса. Из всего, что готовит Гвин, Томас больше всего любит торт. Она впервые приготовила его на их первом свидании, когда они сидели вдвоем на крыше ее дома.
В Нью-Йорке Гвин жила только в доме на Риверсайд-драйв. Там она поселилась из-за близости к Колумбийскому университету (она поступила там в педагогический колледж) и крыши, откуда открывался вид на реку. Томас принес с собой бутылку «Шато Мутон-Ротшильд» 1945 года. Они сидели на крыше до двух ночи, ели красный торт и пили вино из бутылки.
11
Популярный в англоязычных странах торт темно-красного, ярко-красного или красно-коричневого цвета. Традиционно готовится как слоеный пирог с глазурью из сливочного сыра.